Фонтаны на горизонте - [204]

– Боря, брось мне засорять мозги.

Радист возмутился:

– Я буду жаловаться, рапорт на него подам!

– Не горячись! – засмеялся Волков. – Что ночью бьем китов, да еще с одного выстрела, этому не сразу поверишь. Давай вторую радиограмму.

Радист базы ответил, что радиограмма принята. Но при этом пошутил:

– Дорогой Боря, если натравил, – береги свою бороду: отрежу.

Радист «Шторма» даже покраснел от ярости, но Ольга его успокоила:

– Подумай, что там сейчас делается? Ради первого кита, убитого ночью, можно и не такую шутку простить.

Над китобойцем прокатился новый гул выстрела. Курилов продолжал охоту...

Когда наступило утро, на воде, в том районе, где прошел китобоец, покачивались две китовые туши. Над ними в солнечном свете алели флаги, развеваемые ветром.

Глава двадцать восьмая

1

Дайльтон нетерпеливо посматривал на часы. Секундная стрелка шла сегодня по своему кругу как будто слишком медленно. Перед президентом лежали срочные бумаги, но он даже не взглянул на них. Дайльтон был в нетерпеливом возбуждении. Лакированные ногти холеных, но тощих рук, обтянутых сухой кожей, выстукивали нервную дробь по полированному дереву стола.

В кабинете было жарко. Большой вентилятор бесшумно гнал на президента струю освежающего ветерка, и все же Дайльтон часто смахивал платком капли пота со лба.

Он потянулся к ящику с сигаретами и остановился. В кабинет вошел Гжеймс.

– Ну? - хрипло спросил Дайльтон.

Он вцепился пальцами в край стола и подался вперед.

В позе его было что-то хищное. Советник, искоса взглянув на Дайльтона, продолжал обтирать толстую в складках шею и затылок.

– Да говорите же, черт вас подери! – стукнул Дайльтон ладонью по столу.

– Правительство согласилось с предложением русских, – выдохнул Гжеймс и взмахнул рукой с зажатым в ней платком. Это был жест безнадежного отчаяния.

Президент откинулся на спинку кресла, будто его ударили. Гжеймс все еще обтирал свое красное лицо.

– В государственном департаменте объяснили, что отказаться от предложения русских было невозможно. Общественное мнение...

– К черту! К черту! – крикнул Дайльтон.

В следующее мгновение он выхватил дрожащими руками сигару из ящика, прикурил ее и подошел к окну. Постоял, взглянул на расстилавшийся внизу Нью-Йорк и повернулся к советнику:

– Неужели они там не понимают, что, соглашаясь на предложение большевиков о заключении международной конвенции, мы сами себе надеваем кандалы на руки, а на шею – петлю из манильского троса.

– Общественность... – начал Гжеймс, но Дайльтон опять прервал его:

– Общественность не охотится за китами. Мы Добываем их! Известно ли вам, с какими предварительными предложениями решили выступить русские?

– Да, – кивнул Гжеймс. – В московской печати появилась статья. Я имел беседу в советском посольстве.

– Ну! – нетерпеливо выдохнул Дайльтон.

– Ограничение промысла китов в зависимости от их размеров и возраста...

Дайльтон побагровел.

– Китовые стада никому не принадлежат, и я буду бить китов таких, каких угодно, и столько, сколько мне надо! – крикнул он.

– Русские предлагают поставить на каждом плавучем заводе не менее двух инспекторов, чтобы они наблюдали за промыслом круглосуточно.

– Вот как! – затрясся Дайльтон в мелком злобном смехе. – Может быть, мне еще скажут, сколько дней в году я могу охотиться?

– Да, большевики будут настаивать на запрещении охоты на китов свыше шести месяцев в году, – подтвердил советник.

Президент швырнул сигару в пепельницу. Его холодные глаза сощурились, и он медленно, отделяя каждое слово, сказал:

– Не нравится мне, что правительство заигрывает с русскими. Не нравится.

– Вынуждены согласиться, – развел руками Гжеймс. – Русских поддерживают другие правительства. Предложения Москвы о сбережении китовых стад и о рациональной охоте вызывают симпатии. В наших левых газетах...

Дайльтон движением руки остановил его.

– Вы лучше скажите, возможно ли устроить наших людей на русскую флотилию?

Советник отрицательно покачал головой.

– Нам надо действовать через русских белоэмигрантов: люди недовольные, жадные до денег. Вот их-то и следует нам иметь в виду, – сказал президент компании.

– Одного такого удалось послать на флотилию, – напомнил Гжеймс. – Теперь он штурман на русском китобойном судне.

– Какой эффект? – заинтересовался Дайльтон.

– Пока только сообщает маршрут флотилии русских,– неохотно ответил советник.

– Пусть смелее действует, припугните его, – проговорил президент, – а сейчас надо сделать все, чтобы провести нужную нам конвенцию. Побить русских их же оружием... – Дайльтон помолчал. Затем закончил тоном приказа: – Провалить все большевистские предложения и обеспечить прием своих!

– Трудно будет!

– Вызвать ко мне представителей всех китобойных компаний, – не слушая его, продолжал Дайльтон. – Пусть кто-нибудь из них посмеет поддержать эту коммунистическую пропаганду.

Дайльтон сжал в кулаки свои крючковатые пальцы и с кривой усмешкой сказал Гжеймсу:

– Радируйте на наши флотилии – требуется усилить охоту за китами. Бить всех подряд! Бить и бить! Бить больше! В Антарктике мы хозяева и будем охоту вести по-своему.

– В Антарктике нет русских, – согласился советник.