Фокусник (сборник рассказов) - [3]

В основном к представлению все уже было готово. Толстые канаты заткнули за перекладины шведской стенки, а кольца, висевшие слишком низко, акробат с поразительной ловкостью — вместе с самим собой — подтянул к лампочкам под черными колпаками, закрепил их там и по-кошачьи мягко спрыгнул с головокружительной высоты на пол.

В глубине зала установили прожекторы — с виду простенькие, но необычайно яркие. Директор включил их, окинул взглядом засверкавшую в потоках света сцену и остался доволен. Осветитель, который во время представления должен был направлять мощный луч непосредственно на исполнителей номеров, проверял шарниры прожектора. Световое пятно неправильной формы поползло по стене, затем перекочевало на потолок, где матово проступали фантастические фигуры — очевидно, следы просочившейся с крыши влаги.

Фокусник, подняв голову, наблюдал за движением яркого, чуть желтоватого эллипса. Вдруг он вскрикнул. Все, включая осветителя, встревоженно обернулись к нему, а некоторые даже приблизились, как бы ожидая его распоряжений. Луч прожектора освещал в это время угол потолка над сценой, и все посмотрели в том направлении, поскольку туда же указывал пальцем фокусник, но ничего особенного не увидели.

— Паутина, — едва слышно и как-то нерешительно произнес он, вставая со стула.

Роста он был невысокого, худая фигура вполне соответствовала его аскетическому лицу. В дешевой и не по размеру просторной одежке выглядел он довольно жалко и невзрачно. Непосвященному наверняка показалось бы странным, что перед таким человеком все склонились предупредительно и услужливо.

В углу действительно колыхалась рваная и почерневшая от пыли паутина. Фокусник не спеша прошел к тому месту, над которым висели только что подтянутые акробатом кольца, и, показав на них, спросил:

— Нельзя ли их?…

Акробат вскочил на скрещенные руки двух силачей-исполинов в трико, и те, как пушинку, подбросили его в воздух. Первая попытка, однако, не удалась. Юноша негромко крикнул атлетам, они отскочили в стороны, и он опять мягко, бесшумно и невредимо опустился на паркет. Со второго раза он сумел все же ухватиться за кольца, быстрыми и ловкими движениями освободил их, и через мгновение они уже качались над головами артистов, постукивая друг о друга и отбрасывая на стену причудливые тени.

Фокусник взял в правую руку половую щетку, левой, подпрыгнув, уцепился за одно из колец — ноги его теперь не касались пола — и принялся энергично раскачиваться. Поначалу он лишь бессильно извивался, но затем рубашка на его спине стала все заметнее вздуваться и вскоре уже реяла на головокружительной скорости под утопавшим в сумраке потолком. Артисты следили за этим полетом, как следят за полетом теннисного шарика, кто одними глазами, кто вертя головой, а когда фокусник занес руку с половой щеткой, все затаили дыхание.

Раскачиваясь, он все приближался к затянутому паутиной углу, еще немного — и, казалось, достанет до нее. Лицо его исказилось от невероятного напряжения, было заметно, что левая рука уже еле выдерживает тяжесть тела. Взлетев наконец на оптимальную высоту, фокусник метнул щетку в угол. Наблюдавшие этот кульминационный момент от волнения даже ахнули, но паутина так и осталась висеть, удар пришелся на считанные миллиметры ниже.

Фокусник тотчас обмяк, скорость полета быстро погасла, он выпустил кольцо и неуклюже спрыгнул на пол. Стоявшие поблизости были уверены, что он упадет, и все же не бросились на помощь, однако фокусник кое-как удержался на ногах, вернулся к своему стулу и сел.

— Сорвать ее? — с готовностью предложил акробат.

Фокусник отрицательно покачал головой. И вдруг в зале стало необыкновенно тихо, еще тише, чем прежде. Все смотрели в освещенный слепящим лучом прожектора угол. Паутины там не было. Некоторым даже показалось, что ее там не было никогда, хотя только что они сами явились свидетелями попытки сорвать ее и сами же от волнения ахнули, когда попытка окончилась неудачей.

Внезапно все вокруг снова пришло в движение. В дверях появились первые зрители. Артисты поспешно расставили стулья, акробат заново подтянул кольца, осветитель погасил прожекторы.

Вновь они вспыхнули, лишь когда пришла пора начинать и директор в поношенном фраке с обтрепанными рукавами поднялся на сцену, чтобы поприветствовать публику. Представление шло обычным порядком — все номера, даже необычайно ловкие трюки юного акробата, были не более чем гарниром к основному блюду. Публика ждала выхода фокусника.

И этот момент настал. Фокусник, заметно волнуясь, прошел в центр сцены и остановился перед столиком, накрытым низко свисавшей скатертью. В отличие от большинства своих коллег, работал он практически молча и почти не комментировал даже самые поразительные из трюков. По-праздничному одетые жители провинциального городка, раскрыв от удивления рты, следили за происходившими у них на глазах превращениями, исчезновениями и возникновениями, время от времени оглашая зал восторженными восклицаниями и разражаясь бурными аплодисментами; но эти аплодисменты не шли ни в какое сравнение с той громоподобной овацией, какую обычно вызывал главный номер: превращение кролика в тигра.