Флотская богиня - [3]
Кстати, от него же Евдокимка узнала, что уже послезавтра батальон «морпехов» перебросят в сторону Ингула, чтобы где-то там, на его левом берегу, укрепить позиции обессилевшей стрелковой дивизии…
Набросив повод на сломанную ветку акации и добыв из седельного подсумка плетку, Гайдук храбро подошла к фюзеляжу самолета. Увидев, что летчик, с окровавленным лицом, налег грудью на штурвал, она по-немецки вполголоса позвала его: «Эй, пилот!» Однако тот даже не шевельнулся. Кабинка второго пилота оказалась открыта, кровавый след пролегал от фюзеляжа до густого кустарника.
— Не лезь туда! — попытался остановить ее подоспевший лейтенант. — Фриц ведь и пальнуть может!
Однако, воинственно сжимая в руке нагайку, девушка ступила несколько шагов по следу и увидела на небольшой опушке раненого немца, рядом с окровавленной рукой которого лежали шлем и пистолет. Голова летчика, со слипшимися русыми волосами, покоилась на пологом, порыжевшем от выжженной травы холмике.
— Пилот, вы живы? — спросила Степная Воительница по-немецки.
Возможно, только потому, что до помутненного сознания летчика дошли слова, сказанные на родном языке, он довольно резко покачал головой, то ли пытаясь заглушить боль, то ли убеждая, что еще не умер:
— Кажется, еще жив. Но это всего лишь недоразумение. Где мой пистолет?
— Хотите стрелять в меня? — бесстрастно поинтересовалась Евдокимка.
— Что вы, фройляйн? — простонал пилот. — В себя, только в себя.
— Потерпите. Вас возьмут в плен и… вылечат, — девушка с трудом подбирала слова, хотя до сих пор считала, что немецкий язык в педучилище выучила неплохо.
— Найн плен, найн! — едва заметно покачал головой пилот, стараясь говорить по-русски. — Ихь стреляль себя.
— Зачем же сразу стреляться?! — сочувственно попыталась разубедить его Степная Воительница.
Но в ответ услышала по-немецки:
— Вы прелестны, фройляйн. Вы так прелестны… — сил пилота хватило только на комплимент. Дотянуться до пистолета он уже не смог.
3
Вслед за гестаповским «виллисом» Штубер со своими людьми спустился к усадьбе и уже через несколько минут стоял перед командующим 17-й армией генерал-полковником Куртом Швебсом.
— Мне представили вас, оберштурмфюрер, как командира диверсионного отряда при штабе группы армий, — ни минуты не стал терять командарм.
— Что совершенно неоспоримо, господин генерал, — несколько вызывающе подтвердил фон Штубер, заставив при этом фон Роттенберга снисходительно поморщиться.
Эсэсовец Штубер вел себя, как задиристый новобранец в противостоянии с добродушным фельдфебелем. Но вот, почему он нарывался на конфликт с командующим, этого гестаповец понять пока что не мог: ему казалось, что до сих пор эти два человека знакомы не были.
— Причем отряда, который уже отличился в боях с русскими в районе Могилевско-Ямпольского укрепрайона на Днестре[4], — счел необходимым добавить майор.
— Что еще более неоспоримо, — барон едва заметно прищелкнул каблуками, хотя столь любимое русскими белогвардейцами «щелканье» ни в войсках СС, ни даже среди офицеров вермахта, уже давно не практиковалось.
Офицер гестапо и на сей раз мог окатить Штубера ироничным взглядом, если бы не знал, что во время штурма укрепрайона, как, впрочем, и в борьбе с русскими окруженцами и диверсантами, тот в самом деле проявил себя. К тому же гестаповец не мог не заметить, как этого сорвиголову воспринимает сам Швебс.
Тем временем хрупкого телосложения генерал с уважением оглядел рослую, плечистую фигуру диверсанта, обратив при этом внимание на смуглое широкоскулое лицо, едва уловимый аристократизм которого основательно смазывала перебитая «боксерская» переносица со следами недавней пластической операции. Чего-то такого, исконно арийского, в парне этом просматривалось мало. Скорее он походил на известного корсиканского пирата, какого генералу недавно довелось увидеть в трофейном французском фильме. Зато обер-диверсант поражал не только мощью своего телосложения, но и свирепостью бойцовского обличья.
— И сюда вы тоже прибыли во главе отряда…
— Так точно, господин генерал. Мне приказано командовать десантно-диверсионным отрядом, созданным из бойцов полка особого назначения «Бранденбург».
— …сформированного большей частью из русских и прочих славян-эмигрантов, в основном белогвардейцев, — уточнил сидевший справа от генерала начальник отдела абвера при штабе группы армий «Юг» подполковник Ранке. — Естественно, почти все они прошли специальную подготовку на известных абверовских специальных курсах особого назначения «Ораниенбург».
— Тех самых, расположенных в замке Фриденталь, — кивнул Швебс, давая понять, что ему известно, с кем имеет дело. — Ходят слухи, многие диверсанты почитают за честь оказаться в числе так называемых «фридентальских курсантов».
