Флот миров - [28]

Слишком многие в партии Ники горевали из-за короткой памяти масс. Сам же он не был этому подвержен. Отрицать мудрость большинства - явный признак безумия. Те, кто теперь руководили эксперименталистами «из укрытия», вновь обрекали себя на очередную эпоху бессильной оппозиции.

«Вот почему, - подумал Ника, - когда эксперименталисты в очередной раз вернутся к власти, их партию уже не будет вести ни один из сегодняшних лидеров».

Ника вновь выпрямился, принимая позу предельной уверенности. Высоко подняв обе головы, он широким шагом направился в свой личный кабинет, где сама дверь свидетельствовала о его высоком положении. И только перед тем как закрыть ее, заявил, обращаясь ко всем:

– Прошу меня не беспокоить.

«… Исчезновение представителей «Дженерал продактс» продолжает разжигать интерес к делам кукольников. Власти Объединенных Наций продолжают прочесывать вашу внутреннюю систему. Они пытаются объяснить эту охоту тем, что отсутствие «ДП» грозит неисполнением некоторых договорных обязательств или неосуществлением гарантийных обязательств по качеству. Хотя мне нужно получить доступ к исследовательским файлам, мысль о том, что широкомасштабный анализ астрономических аномалий мог бы…»

Ника остановил гиперволновое сообщение. Запись изображения человеческой фигуры, замерла. Тысяча мелочей, от окраски кожи и до покроя одежды, со всей очевидностью подсказывали, что женщина не имела отношения к резервантам.

Использованный ею термин «кукольники» говорил Нике то же самое. Когда представители Конкорданса в конце концов предстали перед туземной цивилизацией внутри небольшого сферического домена звезд, который чрезвычайно самоуверенно считали Известным космосом, исследователь по имени Пирсон, представлявший людей, нашел в анатомии граждан сходство с трехногим кентавром с двумя головами, как у куклы. Так это прозвище и прилипло.

В тот миг, когда изображение было остановлено, человек открыл рот. Сейчас это распахнутое отверстие было готово извергнуть лавину дурных вестей, казавшуюся бесконечной. Но наличие персонального кабинета означало, что Ника мог хоть немного собраться с мыслями в уединении.

Возможно, эти нецивилизованные, дикие люди решили посмеяться последними. Вслед за успешным экспериментом с резервантами многие эксперименталисты начали брать себе их имена - возможно, из чистого притворства. Имя, выбранное им самим, напоминало чистосердечное раскаяние: Ника - божество, олицетворявшее победу.

Вопрос состоял только в одном: победу над кем? Как могли повести себя эти дикари, если бы им удалось обнаружить Флот Миров… а заодно и людей, превращенных Конкордансом в слуг?

По крайней мере, эти «дикие» люди продолжали искать, но безрезультатно, ведь их родная планета была «закреплена» в пределах Солнечной системы. Ни одному даже самому доверенному из их агентов не было известно, что шесть планет плывут в пространстве, свободные от своего солнца.

Ника обнаружил, что ходит вокруг мягкого рабочего ложа, занимавшего значительную часть кабинета. Ему требовалось успокоиться. Зажимая одним ртом расческу, другим удерживая зеркало, он тщательно приглаживал, укладывал и расправлял свои «косы». Как обычно, такой методичный уход за прической успокаивал его.

И почти сразу загудел интерком.

– Ваше превосходительство. - Голос его помощника звучал мягко и уважительно даже по интеркому.

– Да, - ответил Ника.

– Близится время общего собрания. Вы просили напомнить.

Сделав два глубоких вдоха, Ника избавился от легкой дрожи в конечностях. То, что сообщал этот далекий агент, делало жизненно важным восстановление эксперименталистами свой власти.

А это, в свою очередь, делало предстоящее совещание тем более ответственным.

Несс шел мелкими торопливыми шагами, щелкая копытами по тверди широкого проспекта, шел так быстро, насколько позволяли плотные толпы собравшихся единомышленников. Он, как ни тянул шею, пока еще не мог разглядеть цель своего похода, но ему не пришло в голову воспользоваться общедоступными трансферными дисками, которые могли бы значительно сократить эту небольшую последнюю часть его путешествия.

– Какой чудесный день, - негромко, нараспев протянул он себе под нос. Несмотря на назойливый шум толпы, несколько голов вопросительно повернулись в его сторону. Он с трудом удержался от того, чтобы как-то ответить на это, подмигнув хоть одним глазом. Почему бы и не улыбнуться? Он был в восторге оттого, что покинул «Исследователь». И оказался дома. Он был так счастлив, что - о диво - привел в порядок, расчесал и утянул назад двумя оранжевыми лентами свою гриву, хоть и не слишком стильно подстриженную.

По мере приближения к парку дорога расширялась. Распорядители стояли цепью, с интервалом едва ли не на длину корпуса, приветственно покачивая головами, во рту у каждого были зажаты ленты для партийных ортодоксов. Несс взял две яркие оранжево-золотистые узкие ленты и углубился в ожидающую толпу. Многие уже нашли применение новым лентам, обвязав ими, как украшением, шеи. Несс с радостью последовал их примеру.

Гражданин, стоявший слева от Несса, похлопал его по плечу.

– Какая отличная аудитория, какой сбор.