Флот Камчатки. 1928 - 1945 - [6]

В планы рейса вносилась поправка за поправкой. 25 мая пароход получил задание взять 900 т угля с парохода "Маныч", соль в Сероглазке и сняться в рейс на западное побережье. Только была закончена подготовка к рейсу, как поступило новое приказание — идти порожняком во Владивосток за рабочими для комбинатов.

3 июня поступило еще одно приказание, отменяющее предыдущее, "Ительмену" приказывалось взять 1 500 т соли, 1 000 т разного груза, то есть загрузить всего лишь половину своего тоннажа, и сняться в рейс по западному берегу—, где взять остатки продукции во всех комбинатах.

До последних дней "Ительмен" не может выйти в рейс. На восемнадцатые сутки стоянки в порту погружено только 10 % всех грузов. Не вредительство ли это? —Экипаж "Ительмена", не видя конца издевательствам, обращается через "Камчатскую правду" к прокурору с просьбой детально расследовать факт преступного использования АКО своего флота. Годовой план "Ительмена" в 29 000 тысяч тонно-миль вредительски поставлен под угрозу срыва, так как за первое полугодие выполнено только 6 500 тысяч тонно-миль».

Письмо, озаглавленное «Вредительская задержка "Ительмена"», подписали капитан Арсентьев, помполит Сильянов, председатель судового комитета Кедров[15].

Быстро набиравший обороты после упомянутого выше пленума ЦК ВКП (б) маховик репрессий быстро докатился и до Камчатки. «Взяли» многих руководителей АКО, в том числе начальника политсектора А. Р. Орлинского, заместителей начальника АКО П. М. Никитиных, Г. Д. Торопова и А С. Абарбарчука, начальника политотдела порта и водного транспорта В. Г. Ершова. В апреле 1937 г. застрелился ожидавший ареста начальник АКО И. А. Адамович. Пострадали и сотрудники рангом пониже. Так, на десять лет осудили капитана М. П. Зеленского[16]. Арестовали и капитана «Ительмена» Н. В. Арсентьева: его «взяли» прямо на судне, стоявшем на рейде. Он погиб в тюрьме в 1939 г.

Деятельность «врагов народа» «обнаруживалась» во всех сферах. Так, «штат бухгалтерии АКОфлота на 1937 г. был утвержден явно заниженный. Пресловутое "сокращение штатов", проводившееся врагами народа (Никитиных, Самохин, Кремянский), носило характер избиения младенцев и не могло способствовать ликвидации прорыва в учете»[17].

В такой обстановке многие аковцы чувствовали себя неуверенно. Их размышления над собственной судьбой были озвучены на одном из заседаний, состоявшихся в мае 1937 г.: «Вот [разоблачение] активного контрреволюционера Адамовича, вскрытие вредительства и аресты вредителей в системе АКО вместо ободряющего труда для оставшихся работников, особенно ни в чем не замешанных, [породили] среди инженерно-технических работников такие настроения: "А вдруг и меня завтра?"… Этот холодок в работе чувствуется, и некоторая, мне кажется, растерянность среди инженерно-технических работников есть. Ведь не все же [они] вредители… Вот я сталкиваюсь по аппарату с работниками АКО, они мне говорят: "Как бы чего не вышло, мне куда поспокойнее". Кто же работать будет?»[18].

18 июня 1937 г. на имя заместителя начальника АКО Г. Д. Торопова из Главрыбы пришел проект секретного приказа, разработанного по приказу НКПП СССР «для ликвидации вредительства в рыбной промышленности». По словам начальника Главрыбы Андрианова, также вскоре репрессированного, «этот приказ, видимо, подвергнется серьезной переработке, однако я считаю возможным ознакомить Вас с этим документом с тем, чтобы Вы по основным вопросам, учитывая условия работы Вашего треста, начали проводить в жизнь отдельные мероприятия… борьбу с авариями… проверку кадров, особенно связанных с переработкой и хранением продукции. Предупреждаю, что ссылаться на этот документ, как на официальный, Вы не можете. Экземпляр этого документа направлю Вам лично, пересылать в аппарат или снимать с него копии Вы не имеете права»[19].

Вот небольшая выдержка из него, хорошо показывающая стиль большинства руководящих документов того периода. «Вскрытые факты вредительства в Обском, Азербайджанском трестах и на Мурманском судоремонтном заводе с бесспорностью подтверждают, что троцкистские агенты японо-немецких фашистов проникли и на предприятия рыбной промышленности. Случаи пожаров на крабоконсервных заводах Дальневосточного края, аварийность флота, задержки в вывозе рыбопродукции с побережья Камчатки, Сахалина и Амура показывают, что японо-немецкие направляют свою вредительскую деятельность в наиболее уязвимые места рыбной промышленности — флот, консервные заводы и предприятия Дальнего Востока и Мурманска, вызывая аварии, порчу продукции и повышенные потери».

Помимо предупреждения «вредительства» на флоте и становящейся привычной борьбы с «диверсионными агентами», в приказе содержались вполне разумные организационные и технические меры по обеспечению безаварийной работы и своевременного ремонта. Он устанавливал порядок расследования аварий судов, предписывал капитанам и старшим механикам лично перед каждым выходом в рейс проверять спасательные и противопожарные средства, вводил дополнительные должности аварийных инспекторов в бассейновых управлениях. Все морские суда к 1 января 1938 г. следовало снабдить эхолотами, радиопеленгаторами, барографами и барометрами. Для унификации отчетности вводилась единая форма вахтенного, машинного и радиожурналов, инструкции по их ведению.