Флейта Аарона. Тень в розовом саду. Прусский офицер. Солнце - [23]

— Я помешал вам? Что было предметом вашего интересного разговора? — язвительно спросил он.

— Ничего особенного, — игриво ответила Тэнни. — Почему ты вмешиваешься в наш разговор?

— Потому что имею на это право, — грубо оборвал ее Лилли.

Это было сказано так, что Джим и Тэнни отскочили друг от друга, точно их разделили ножом. Теперь Джим пошел на некотором отдалении от супругов.

Молча добрели они до станции. Вскоре подошел и поезд. Джим попрощался с Лилли и его женой. Джим и Тэнни ждали, что Лилли так или иначе выразит желание примириться. Но он был все так же замкнут и мрачен.

— Прощайте, — сказал он Джиму. — Надеюсь, Лоис вас не обманет. Помните, что вам надо выходить на третьей остановке. Прощайте!

— Прощайте, — ответил Джим, высовываясь из окна вагона. — Приезжайте ко мне.

— С удовольствием, — крикнула Тэнни вслед тронувшемуся поезду.

Лилли не ответил.

С тех пор они с Джимом никогда не виделись. Лилли ни за что не соглашался встретиться с ним.

Этот маленький человечек был дьявольски злопамятен.

— Тебе незачем изображать из себя этакого маленького Христа, слишком сближаясь с чуждыми тебе людьми, желая всем непременно помочь — сказал вдруг Тэнни.

IX У нижней черты

Тэнни уехала в Норвегию, чтобы навестить своих родных. Она не была на родине уже три года. Лилли не поехал с ней: ему не хотелось. Он перебрался в Лондон и поселился в комнате, выходившей на рынок Конвент Гарден. Лилли высовывался из окна своей комнаты и часами с увлечением наблюдал огромных ломовых лошадей, возивших целые горы овощей и каких-то ящиков.

Однажды, в холодный апрельский день, на рынке появился человек в черном пальто и котелке, неуверенно бродивший по площади. Лилли только что вернулся домой после верховой езды и, продрогнув на сыром и холодном воздухе, старался согреться. Что-то привлекло его внимание в фигуре неизвестного, и он стал наблюдать за ним. Незнакомец шагал по мостовой как будто с опаской и, пробираясь между колесами повозок, ежеминутно спотыкался. Вдруг он упал. Лилли не видел его лежащим на земле, но заметил, как к нему подошло несколько возчиков и как один из них поднял его шляпу. Какое-то тревожное чувство толкнуло его в сердце. «Сойду-ка я вниз», — решил он про себя.

Быстро спустившись по каменным ступеням с четвертого этажа, он выбежал на площадь. Там собралась уже толпа, и толстый полисмен, распихивая зевак, прокладывал себе дорогу к центру происшествия. Верный завсегдатай всех уличных происшествий, Лилли на этот раз почему-то не решился пробраться в самую гущу.

— Что случилось? — спросил он у стоявшего с ним рядом замызганного мальчика-посыльного.

— Пьяный валяется, — ответил посыльный.

Лилли отошел и стал за стеною зевак.

— Встаньте, пожалуйста!.. Куда вы направлялись? — услышал он повелительный голос полисмена.

— Я ничего… ничего… — последовал невразумительный ответ.

— Да, ничего! Как бы не так!.. Вставайте и собирайте ваши манатки.

— Я ничего… ничего…

Что-то в этом голосе заставило Лилли насторожиться. Он продвинулся вперед и увидел сидящего на каменной тумбе, бледного и несколько всклокоченного Аарона Сиссона. Дюжий полисмен держал его за руку повыше локтя.

— Вы, небось, хотели бы, чтобы я подстелил вам здесь простынку, не так ли? И воображали бы, что нежитесь в постельке!.. Вам бы и невдомек, что вы лежите посреди Конвентгарденского рынка, на самом людном и шумном месте!.. Ну-ка, вставайте, приятель, мы о вас позаботимся. — И полисмен потянул сопротивлявшегося Аарона за собой.

Лилли быстро очутился в самом центре происшествия.

— Помогите этому человеку подняться в мою комнату, — сказал он констеблю, — это мой приятель.

Толстый констебль подозрительно взглянул на растрепанного Лилли, стоявшего на улице с непокрытой головой.

— Где ваша комната? — спросил нерешительно полисмен.

Лилли быстрым движением указал ему направление и обратился к Аарону:

— Вы шли ко мне, Сиссон? Вы зайдете, не правда ли?

Аарон кивнул головой с тупым и недовольным видом. Глаза его смотрели сердито. Кто-то криво нахлобучил на него упавшую шляпу, он был похож на сумасшедшего. Лилли снял ее и взял в руки, чтобы она опять не свалилась. Они двинулись, и толпа расступилась. Но, взглянув на Аарона, Лилли понял, что он может двигаться лишь с большим трудом. Он взял его под руку и, вдвоем с полисменом, повел через мостовую на тротуар.

Подошли к лестнице, Аарон споткнулся.

— Ну, теперь потверже! Держитесь крепче на ногах, — добродушно сказал полисмен, поддерживая Аарона под локоть.

Наконец, Лилли открыл свою дверь. В комнате было уютно. Ярко горел камин, пианино стояло открытым, диван был завален подушками, книги и бумаги покрывали большой письменный стол. За перегородкой, образованной книжной полкой и пианино, стояли две кровати и умывальник, помещавшийся у того самого окна, из которого Лилли обычно смотрел на рынок.

Полисмен огляделся с любопытством.

— Да, здесь поуютнее будет, чем в карцере, сэр, — сказал он.

Лилли засмеялся. Он поспешно освободил место на диване.

— Сядьте сюда, Сиссон, — сказал он.

Полисмен помог Аарону опуститься на диван и с удовлетворением произнес:

— Ну, теперь все в порядке.