Флетч и вдова Бредли - [41]

– Боюсь, мои вопросы покажутся вам необычными.

– Это ничего, – она глянула на часы. – За мной должны приехать...

– Я помню. Мое появление у вас вызвано тем, что при подготовке статьи об «Уэгнолл-Фиппс» мне показали недавние служебные записки вашего брата, которые я и процитировал. В результате меня, естественно, уволили.

Сначала Франсина смотрела на Флетча так, будто тот неожиданно заговорил на языке, который она не понимает.

– Что значит, «недавние»?

– Датированные если не этим, то прошлым месяцем.

– Том уже с год, как умер.

– Потому-то я здесь.

Франсина посмотрела на свои, лежащие на коленях руки, с красным лаком на ногтях.

– Как странно.

– Согласен с вами.

– Есть ли какое-нибудь объяснение?

– У меня – нет.

– Кто показывал вам эти служебные записки?

– Чарлз Блейн. Вице-президент и начальник финансового отдела «Уэгнолл-Фиппс». Мне представлялось, что такой человек – надежный источник информации.

– А, Блейн. С ним и раньше были проблемы. Энид упоминала об этом. Возможно, специалист он толковый, но... Энид говорит, что он все воспринимает слишком серьезно. Своих подчиненных он просто затретировал, – Франсина покивала. – Да, об этом Блейне я слышала. У него все расставлено по полочкам, а если что-то не ставится, он впадает в истерику.

– Дело не в полочках, мисс Бредли. Речь идет о документах, подписанных инициалами человека, который не мог их подписать, поскольку отошел в мир иной.

Франсина пожала плечами.

– Тогда это чья-то злая шутка. Порезвился кто-нибудь из секретарей. Из тех, что работал с Блейном. Блейн мог достать кого угодно. Вот с ним и поквитались.

– Такое возможно.

– А как на этот вопрос ответила Энид?

– Она полагает, что у Блейна нервный срыв. И отправила его в отпуск в Мексику.

– Так, наверное, и есть.

– Я слетал в Мексику. С нервами у него все в порядке. А вот жара и духота допекают.

– Ваша квалификация позволяет вам судить о психическом состоянии человека, мистер Флетчер? У вас диплом психиатра?

– Я оставил его в другом костюме.

– Не подумайте, что я вхожу в роль прокурора, но... Многие люди скрывают свое истинное лицо под маской. И под ней происходит совсем не то, что мы видим.

– Чарлз Блейн заверил меня, что он не подделывал инициалы на служебных записках.

Вновь Франсина Бредли пожала плечами.

– Тогда кто-то сыграл с ним злую шутку, – она улыбнулась. – В конторах такое далеко не редкость.

– Мисс Бредли, когда умер ваш брат?

– Я же сказала... год тому назад.

– Энид говорит то же самое. А Коркоран и Блейн полагают, что он умер в прошлом ноябре, то есть на шесть месяцев позже.

– Ах, вы об этом. Я понимаю, тут действительно имеет место некоторая путаница. Том умер год тому назад. Неожиданно для нас. Уезжая, он оставил за себя Энид. Не могу сказать, что ей удалось справиться с этой работой. Скорее наоборот, ее терпели только потому, что надеялись на скорое возвращение Тома. По существу ее поддерживал лишь его авторитет. Собственно, она сама это прекрасно понимала. И мы решили никому не сообщать о смерти Тома, пока она не освоится в роли руководителя компании. Логичное решение, не так ли?

– Да. Полагаю, что да.

– Была и другая причина. Касающаяся не бизнеса, а эмоций. Энид очень любила моего брата. Насколько мне известно, к нему очень хорошо относились и сотрудники «Уэгнолл-Фиппс», те же Блейн и Коркоран. Энид хотела скорбеть в одиночку. Она не желала видеть на работе печальные лица, выслушивать соболезнования от подчиненных. Надеюсь это ясно?

Флетч предпочел промолчать.

– Была и масса других соображений. Молодые сотрудники могли уйти из компании, прослышав о смерти Тома, так как еще не верили в Энид... И многое, многое другое.

– Том умер год тому назад. В «Уэгнолл-Фиппс» об этом узнали через шесть месяцев, в одну из ноябрьских пятниц. А Энид улетела в Швейцарию во вторник на следующей неделе?

Взгляд Франсины задержался на настенной мозаике.

– Да, вроде бы так, – она повернулась к Флетчу. – Вы спрашиваете, почему мы не полетели в Швейцарию сразу же, шестью месяцами раньше, получив известие о смерти Тома?

– Мне хотелось бы получить ответ на этот вопрос.

– Мы сознательно приняли такое решение. Том умер. Внезапно. Энид об этом сообщили через двадцать четыре часа после смерти. Порекомендовали кремировать покойника. Энид телеграфировала, что согласна. А шесть месяцев спустя мы улетели в Швейцарию, заказали мемориальную службу, привезли домой останки Тома.

– Вы летали в Швейцарию с Энид?

– Разве я только что не сказала об этом?

– Куда именно?

– Том умер в клинике под Женевой.

Флетч глубоко вдохнул и покачал головой.

– Мисс Бредли, ваш брат не умер в Швейцарии.

Брови Франсины взлетели вверх.

– Что вы такое говорите?

– Я связался с посольством США в Швейцарии. Ни в прошлом году, ни когда бы то ни было, в этой стране не умирал американский гражданин, которого звали Томас Бредли.

На лице Франсины отразилось изумление.

– Они так сказали?

– Это информация американского посольства в Женеве.

– Но это невозможно, мистер Флетчер.

– И я уверен, что они не пытались сыграть злую шутку.

– Однако, – рот Франсины открылся и закрылся. – Не знаю, что и сказать.

– Я тоже.

– Полагаю, причиной всего – бюрократическая ошибка. Я попрошу своих адвокатов с этим разобраться.