Флетч & Co - [922]

Алекс улыбнулся:

— Я не собираюсь спрашивать вас, как пахнет от Скайлара.

— В пятницу вечером… за обедом… Он так радовался только потому, что он мужчина. Никогда не встречала таких, как он. Его странный английский… но где-то глубоко в душе он знает, что у него все хорошо, на корабле полный порядок. Я это видела, когда в пятницу он плескался в бассейне с Джинни и Джоном. — Она обхватила себя руками. — Я хотела, чтобы он был со мной, вы понимаете? Я хотела, чтобы он оставался самим собой, со мной, на мне, во мне…

— Чего сейчас об этом говорить, — Алекс поднялся. — Пока вы будете собираться, я бы хотел позвонить вашему психоаналитику, доктору Макбрайд. Не возражаете?

— Пожалуйста. Она уже вернулась с уик-энда. Объясните ей, какую ужасную я совершила ошибку. Да, я должна извиниться перед Скайларом. Мне так жаль. Я его сильно подвела?

С полотенцем в руке, Джонеси остановилась на лестнице, ведущей на верхнюю террасу.

— Скажите мне, мистер Броудбент, Скайлар может подать на меня в суд? На доктора Макбрайд? За ложный арест или за что-то другое?

Алекс пожал плечами:

— Я же не юрист. Пойдемте.

Глава 20

— У меня машина, — сказал Скайлару Алекс, когда они выходили из здания, которое занимало бостонское управление полиции. — Если хочешь, я отвезу тебя в то место, где ты остановился.

— Благодарю. — Скайлар сел на переднее пассажирское сиденье «Вольво» Алекса Броудбента. — Тем более что я не знаю, где нахожусь. И как сюда попал.

— Я очень сожалею, очень, — повинилась Джонеси в холле полицейского управления. — Не знаю, что в меня вошло.

— Во всяком случае, не я. — Сжимая в руке с футляр с трубой, Скайлар направился к двери. — В этом я абсолютно уверен!

На лестнице, ведущей к двери, патрульный Бернард Лири широко улыбнулся, увидев Скайлара.

— Черт побери, парень! Я знал, что увижу тебя здесь! В чем тебя обвинили?

— Нападение на полицейского, в чем же еще? — ответил Скайлар.

Алекс тронул «Вольво» с места.

На тротуаре стояли Джоан Эпплярд и доктор Макбрайд. Обе молча наблюдали за отъезжающим автомобилем.

Скайлар назвал Алексу адрес пансиона.

— Я буду вам очень благодарен, мистер Броудбент, если вы сможете отвезти меня на автовокзал. Вещи я соберу за минуту.

— И куда ты собрался?

— Домой.

— А как же Найтсбридж?

— Не сложилось.

— Почему?

— Мне сказали, что играю я нормально, но вот сам я профессору не приглянулся. Он заявил, что музыка у меня слишком мелодичная. У него сложилось ощущение, что люди могут насвистывать мою мелодию.

— О нет! Как можно допустить, чтобы люди что-то насвистывали. Или пели.

— Опять же увидел мои фотографии во вчерашней газете, на которых я выгляжу как цирковой пони.

— Я тоже видел. Насчет циркового пони ты прав. Жаль, что там не поместили других твоих фотографий. Когда ты спасал людей из воды.

— Дядя Уэйн велел мне никому об этом не говорить.

— Естественно.

— Короче, декан заявил, что я подал ложные сведения о финансовом положении моей семьи, чтобы получить стипендию. Он сказал, что я могу получать стипендию в Найтсбридже, но только в том случае, если дядя Уэйн и тетя Лейси пристроят к их зданию новое крыло. А может, что-то еще. Я не уверен, что на те деньги, которые мне должны заплатить за время обучения, можно построить что-то существенное.

— Видишь ли, Найтсбридж…

— Что, Найтсбридж?

— Найтсбридж не самая престижная музыкальная школа в стране, Скайлар. И в Бостоне тоже.

Потом, пока я находился в кабинете декана, меня арестовали за изнасилование. Я не заметил, чтобы кто-то поспешил мне на помощь, попытался защитить меня, предложил позвонить по названному мною телефону. Прошел не один час, прежде чем я смог позвонить вам.

Алекс выдохнул струю сигаретного дыма.

— Джонеси, несомненно, дали плохой совет. И она что-то говорила о таблетках, которые принимает. — Алекс изучающе вглядывался в Скайлара.

— Мне без разницы. Я еду домой. С самого приезда в Янкиленд мне только и говорят, чтобы я заткнулся, не лез куда не следует, не болтал лишнего. Мне не дают быть самим собой. А я, сэр, не хочу становиться кем-то еще.

— И правильно. Но твоя музыка….

— Чем больше музыкальных уроков, — изрек Скайлар, — тем меньше музыки. — По тону чувствовалось, что выражение это не его.

Алекс рассмеялся:

— Но…

— Я очень признателен вам, мистер Броудбент, за то, что вы сделали и делаете для меня. Когда мы впервые встретились в субботу вечером и вы сказали, что можете мне понадобиться, я понятия не имел, о чем вы толкуете.

— Я тоже. Уверяю тебя. — Алекс повернул налево, затем направо, чтобы не стоять на светофоре. — Скайлар, я бы хотел, чтобы перед отъездом домой ты еще раз заглянул в «Пэкстон лендинг».

— Зачем?

— Что-то там не так.

— Что? Колдер чуть не утонула. Она поправляется, верно?

— Что-то еще. Я ничего не знаю. Но чувствую. Все-таки День труда. А в особняке тихо, как в мавзолее. Джонеси сказала мне, что не видела Джонатана с субботнего вечера. Какие-то люди с брифкейсами приходят и уходят. Постоянно идут какие-то совещания. Обычно Джинни и Луиз появляются и исчезают, прибегают и убегают вновь. А вот с субботы я девочек не видел.

— Ха! — воскликнул Скайлар. — Джон, Джинни и Луиз прикарманили камешки и едут к границе!