Флинн бросил в трубку:
— Передам ему, когда появится.
Коридор на втором этаже был тускло освещен маленькими лампочками у лестницы, ведущей вниз, в холл.
— Это Эдди Д'Эзопо, Френк.
— Вон оно как… — Слух у Флинна был безупречный. Один раз услышав голос, он безошибочно узнавал его потом. — Что-то ты вроде не в себе. Сразу не узнал.
— У нас тут неприятности, — сказал комиссар полиции Бостона.
— Не лично с тобой, надеюсь? Ты как, в порядке?
— Не хотелось бы втягивать тебя во все это, Френк, но просто ума не приложу, что делать… Короче, нужно срочно расследовать одно дельце. У тебя имя, репутация, тебе поверят, что бы ты там ни сказал.
Флинн прислушался: никто из ребятишек вроде бы не проснулся.
— Короче, мы решили вызвать тебя, — со вздохом добавил комиссар.
— А кстати, который теперь час? — Часы Флинна лежали на тумбочке, возле кровати.
— Четверть третьего. И тут у нас случилось нечто непредвиденное.
— Разве когда-нибудь бывало наоборот?
— С твоей стороны требуется особое понимание и деликатность, Френк. Ну и, разумеется, полная конфиденциальность. — Комиссар выдержал паузу. Флинн молчал. — Ты единственный, к кому в данной ситуации можно обратиться… Короче, не хотелось бы вовлекать в это дело людей посторонних. Иначе об этом будут чесать языками на каждом углу.
— Послушайте, комиссар, — сказал инспектор полиции Бостона Френсис Ксавьер Флинн, — у сего разговора имеется предмет, нельзя ли перейти непосредственно к нему?
— Что? Ах, ну да, да.
Флинн редко повышал голос.
— О чем идет речь, дружище?
— Хочу, чтобы ты приехал сюда. Немедленно. Срочно. Машина заправлена?
— Кажется, да.
— Понадобится полный бак. Бумага и ручка под рукой? Тогда записывай, потому как маршрут довольно сложный.
Флинн был бос, ноги у него начали мерзнуть.
— Погоди минутку, — сказал он, — сейчас спущусь и возьму трубку в кухне.
На кафельном кухонном полу ноги стали мерзнуть еще сильней.
— Так, бумага есть, — бросил он в трубку настенного телефона. И перевернул листок, на котором Элсбет составила список покупок на завтра, мельком отметив, что там значится брокколи. — И ручка есть. Куда ехать?
Комиссар медленно начал диктовать. Сперва Флинну следовало ехать по центральной, затем — по боковым автомагистралям, отмеченным соответствующими номерами. Затем — по глухим дорогам, не имеющим таких номеров, где ориентирами на местности служили то шпиль какой-то церковки, то автозаправочная станция, то силосная башня и, наконец, некое место, туманно называемое лесной просекой. Флинн исписал почти всю обратную сторону списка.
— Сдается мне, это несколько выходит за рамки моей юрисдикции, — буркнул он. — И твоей тоже.
— Это клуб «Удочка и ружье», — сказал Эдди Д'Эзопо.
— Это вне юрисдикции города Бостона, — сказал Флинн.
— Да, вне.
— Даже вне юрисдикции штата, — добавил Флинн.
— Да, — согласился комиссар. — И штата тоже.
— Бог ты мой, дружище, тогда я просто вынужден задать вопрос: ты отдаешь себе отчет в своих действиях? К тому же сейчас не лучшее время суток для принятия важных решений.
— Приезжай один. Никому не говори, куда едешь. Даже Элсбет.
— Господи, во что это вы втягиваете меня, а, комиссар?
— У тебя, Френк, имеется опыт по части ведения важных дел. Я бы даже сказал, государственных. Во всяком случае, надеюсь, что он имеется. Просто я хочу сказать, забудем обо всех чинах и званиях. Будем считать, что ты прибыл, ну, скажем, из Вашингтона или из Цюриха. Или еще откуда-то. А там, уже на месте, разберемся, как действовать.
— Но комиссар, я в данный момент занят расследованием дела о наезде со смертельным исходом. Ну, сам знаешь, того велосипедиста, что сбили вчера вечером на Тремонт-стрит.
— Сержант Уилен вполне справится и без тебя, Френк. Он здорово вырос, стал толковым парнем.
— Гроувер… — проворчал Флинн. — Но я лично заинтересован в этом расследовании.
— Будешь давать сержанту Уилену указания по телефону, Френк. Уж что-что, а это ты умеешь, я знаю.
— Указания по телефону? Да этому Гроуверу невозможно втолковать, куда идти из лифта, направо или налево.
— Утром лично позвоню в управление и обо всем договорюсь, обещаю.
— Но в среду я выступаю свидетелем в суде по делу того парня, который начинил камин своего партнера по бизнесу взрывчаткой, от чего у того весь дом едва не рухнул! Тот еще подарок!
— Гроувер, то есть, я хотел сказать, сержант Уилен, может выступить свидетелем вместо тебя. Ведь в конторе у вас должны остаться записи.
— Если позволить выступить в суде Гроуверу, то прокурор окажется за решеткой, судья кончит свои дни в дурдоме, а защитник сбежит в Акапулько.
Флинн не стал упоминать о том, что завтра днем он собирался на концерт, где его детишки должны были исполнять отрывки из произведений Моцарта. Они репетировали свое выступление вот уже недели три.
— Так я буду ждать тебя, Френк. Только никому ни слова о том, куда едешь.
И в трубке послышался щелчок, а затем настала тишина.
Сидевший за кухонным столом Флинн перевернул листок бумаги и решил доставить своим детям радость. Вычеркнул из списка покупок капусту брокколи.
Затем повесил трубку, поставил на плиту чайник, включил газ, поднялся наверх, положил вторую трубку на рычаг и разбудил жену.
