Флавиан. Армагеддон - [7]
— Э-э! — вскинул я брови. — Где это там? Ты о чём это, брат Григорий?
— Во Фьюджи, брат Алексей, это в Италии, повезёшь туда батюшку в водолечебницу!
— Так! Опять «без меня меня женили»! — я постарался поправдоподобней изобразить возмущение (вышло не очень…). — Кто такой этот Фуджи и что там за водолечебница, чтобы я туда вёз нашего батюшку? У нас что, разных Ессентуков с Железноводсками мало, Машуки там всякие, Пятигорски…
— Лёша! — Григорий Семёныч старался быть терпеливо убедительным. — Ты вспомни, как мы вас с батюшкой в Минводы в санаторий отправляли? Через сколько дней у него там половина санатория окормляться начала? За советом бегать прямо в номер, исповедаться в парковой беседке до двух часов ночи, своих местных родственников приводить?
— Ну, через неделю уж точно, — согласился я, — а ещё через неделю вторая половина, даже местный поп со своей матушкой разбираться приезжал, разводиться хотели при семи детях…
— Развелись? — испуганно всплеснула руками мать Клавдия.
— Нет, Флавиан им мозги на место вставил, до сих пор звонят не реже раза в неделю, она вроде опять беременная, восьмым…
— Ну Лёша! — вмешался обычно молчаливый «Юра-Спецура». — И какое это лечение? А по «мылу» ему сколько в день почты приходило?
— В среднем от пяти до двадцати пяти писем… Ещё и звонков не меньше. Да, однако…
— Ну вот видишь, Лёша! — довольно хлопнул себя по колену Григорий (чисто Семёнов жест! Во порода что делает!). — Батюшка итальянского не знает?
— Нет, но английский у него лучше моего, а у меня вполне приемлемый!
— Будем надеяться, что он итальянцев на английском окормлять не начнёт, — засмеялся Миша.
— Он может! — воскликнул я. — Ты же его знаешь! Не удивлюсь, если он и китайцев на суахили просвещать умудрится!
— Однако вероятность этого всё же мала, — снова вступил Григорий, — а за тем, чтобы он телефон с ноутбуком дома «забыл», я надеюсь, ты проследишь?
— Эт-то сделаем! — подмигнул я с ухмылкой старого интригана. — Не впервой! Мы «таперича», как говорила покойная баба Нюша, Царства ей Небесного, после Минвод учёные! Но, сам понимаешь, мой девайс в беззвучном режиме будет для связи всегда доступен. Стоп! А как же я своих-то оставлю?
— А что тебе за них волноваться? — Миша посмотрел на меня ясными глазами своей мамы Нины. — Степан в кадетском корпусе под присмотром Геннадьича, да и шестнадцатый год уже мужику, через два года к Русакову в институт поступать собирается! А Ирина с младшими всё равно в православный лагерь в Грецию послезавтра улетают на целый месяц, можем их в лагере и на всё лето оставить! Ленка твоя там уже помощником вожатого числится. Разберутся они без тебя — впервой, что ли?
— Ну да, не впервой, конечно, у меня и лагерь этот от неожиданности из головы вылетел… — я попытался собрать мысли в кучку. — А ехать-то когда?
— Завтра! Визы у вас ещё полгода действующие, вот билеты, полетите бизнес-классом, — Григорий Семёныч протянул мне два конверта с названием известной немецкой авиакомпании. — А это расписание маршрута, трансферы, отели, телефоны гидов, список мест, где покормишь батюшку, расписание поездов…
— Каких поездов? — я приоткрыл первую страницу маршрута. — Берлин, Кёльн, Трир, Париж, Рим… Это что, — я обалдело уставился на Семёнычей, — водолечебница в Фиджи или круиз «по европам»?
— Фьюджи! — поправил меня Миша. — Фиджи — это острова такие в Тихом океане, там сейчас слишком жарко для батюшки!
— Читай дальше! — кивнул Григорий. — Там написано: две недели во Фьюджи на водах, а ещё две, как ты точно выразился, по Европам! Ты же сам говорил, что батюшка мечтал в молодости Рим и Париж посмотреть?
— Ну, про Париж-то он мне ещё в институте когда-то говорил, давно это было, а вот о Риме — недавно, правда! Это ведь действительно его мечта — в римских катакомбах помолиться, в колыбели христианской Церкви, — это вы, парни, точно угадали! И императорский Форум посмотреть, и Колизей… После того как Виталий, доктор, про свою поездку в Рим нам с батюшкой рассказал, Флавиан, действительно, несколько раз упоминал про это…
— Ну вот и отличненько! А остальное в придачу, для кругозора, уж очень наша туроператор Лена эти места хвалила! Поезда там комфортные, батюшке в них будет не тяжело ездить. Самолёты доктора разрешили, — Григорий с Мишей встали. — Всё, Лёша, нам пора, мы ещё к Владыке вашему должны успеть перед вечерней заехать!
— О! Слава Богу, что напомнили! Братия, надо же ещё у Владыки рапорт подписать на отпуск Флавиану! Ну вы и намутили! Без этого нельзя лететь, а то ещё под запрет служения угодит!
— Это, Лёша, если честно, самого Владыки идея и была — Флавиана в отпуск на курорт отправить, а потом «по европам» прокатить. Мы у него с Мишей на той неделе по благотворительным детдомовским делам были, а он и предложил нам такую идею, даже поукорял нас: мол, загнали в хлам отца своего духовного, хотите дорогим надгробным памятником отделаться? Сейчас заедем к нему доложить об исполнении архиерейского благословения!
— Только часы ему какие-нибудь дорогие подарить не вздумайте! — всполошился я.
— Почему? — удивлённо переглянулись Семёнычи. — Разве «Фрэнк Мюлляр» плохой подарок?
Приидите, поклонимся Цареви нашему Богу… — призывает за каждым богослужением Церковь Христова. Казалось бы просто, только войди… Но путь у каждого свой. Об этом пути, проходящем иногда через скорби и болезни, всегда — через смиренную гордыню и отброшенную суетность, сопровождаемом многими чудесами, рассказывает книга протоиерея Александра Торика «Флавиан».
«Я стоял перед Отрадой и Утешением всего человечества и чувствовал, что святая икона распахнулась передо мной, словно окно из затхлой комнатки земной жизни в безграничную Вечность Неба, и могучий поток чистого благоухающего неземными ароматами воздуха хлынул на меня из этого „окна“…» — так переживает встречу с великой святыней герой новой повести протоиерея Александра Торика «Флавиан. Жизнь продолжается…». В этой книге читателей ждет встреча как со старыми знакомцами (отцом Флавианом, Алексеем, Ириной), так и с новыми персонажами.
Эта книга о русских. О русских людях. О русском офицере-спецназовце Сергее Русакове, прошедшем чеченский ад, о русской девчонке из детского дома, которую чуть было не продали «алики и джабраилы» в турецкий бордель, о русском попе-алкоголике, ставшем настоящим мучеником за веру, о русской бабушке Полине, сохранившей себя единственному «Васеньке», убитому в далёкой Великой Отечественной войне… И ещё о многих других русских людях, которым выпало жить в 21-м веке от Рождества Христова. Наверное, эта книга нужна для русских.
Новая книга протоиерея Александра Торика посвящена памяти великой подвижницы двадцатого века схимонахини Сепфоры, предсказавшей ещё в годы гонений нынешнее возрождение духовной и церковной жизни. Для людей старшего поколения, помнящих ещё геноцид безбожной власти против собственного верующего народа, трудно воспринять иначе как чудо нынешнее строительство храмов и монастырей, восстановление богослужебной и проповеднической миссии Церкви, массовое издание духовной литературы.
«Что-то произошло со мной там, на горе, на вершине Афона, какая-то метаморфоза. Вроде бы я все еще тот, что был до восхождения, а уже и не тот... Мирный дух, что пришёл ко мне после молитвы в храме Преображения, не покидает меня до сих пор. «Бог — мой! Я — Божий!» — это непоколебимое знание дает мне силы в любых жизненных ситуациях, проблемах и скорбях». Новая повесть протоиерея Александра Торика «Флавиан. Восхождение» продолжает цикл повестей о духовных исканиях Алексея и русского священника Флавиана, в прошлом физика и альпиниста.
Сегодня перед большим количеством людей, понявших умом или почувствовавших сердцем, что Бог есть, осознающих, пусть неясно, свою принадлежность к Православной Церкви и желающих приобщиться к ней, встаёт проблема ВОЦЕРКОВЛЕНИЯ, то есть вхождения в Церковь в качестве полноценного и полноправного её члена.Эта проблема для многих очень серьёзна, так как, входя в храм, неподготовленный человек сталкивается с совершенно для него новым, непонятным и несколько даже пугающим миром. Одежды священников, иконы, лампады, песнопения и молитвы на малопонятном языке – всё это создаёт у новопришедшего ощущение собственной чужеродности в храме, приводит к размышлениям о том, а нужно ли всё это для общения с Богом?Многие говорят: «Главное, чтобы Бог был в душе, а в церковь ходить необязательно».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
Эта книга посвящена моему родному городу. Когда-то веселому, оживленному, в котором, казалось, царил вечный праздник. Ташкент — столица солнца и тепла. Именно тепло было главной особенностью Ташкента. Тепло человеческое. Тепло земли. Город, у которого было сердце. Тот город остался только в наших воспоминаниях. Очень хочется, чтобы нынешние жители и те, кто уехал, помнили наш Ташкент. Настоящий.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.