Фламенка - [13]

Гильем прекрасен, щеки алы.

Из мест, где был, выходит он,

Как будто удовлетворен,

2180

Что отдохнул, трудом тяжелым

Измучившись, и встал веселым.

Слуга так плакал, что потоки

Слез замочили лоб и щеки

Гильемовы. «Сеньор, вы спали

Так долго, что в большой печали

Я был», – он молвил и утер

Глаза салфеткою. Сеньор

Ему в ответ: «Твоих скорбей

Источник – в радости моей».

2190

Впрямь, то, что в горе ты великом,

Напрасно выражать лишь криком.

Рубаху и штаны Гильем

Надел; на беличью затем

Накидку сел он у окна.

По руку правую стена

Той башни. Смотрит, обуваясь,

Он на нее не отрываясь.

Одет изящно: на ногах

Не башмаки, но в сапогах

2200

Любил ходить он остроносых,

Должно быть, из Дуэ привез их.

Не станет шерстяных чулок

Носить, коль не обтянут ног.

Он ахи испускал и охи

И прибавлял при каждом вздохе:

«Держать ее в плену – злой грех.

О, существо прекрасней всех,

Достоинств редких средоточье.

Не дайте умереть, воочью

2210

Узреть вас перед тем не дав!»

Велит нести кафтан. Стремглав

Бежит за ним слуга, в ком толку

Не на одну б хватило пчелку,

Кто деятельней и живей,

Чем ласочка иль муравей.

Принесен таз с водой. Сперва

Гильем умылся; рукава

Затем пришил [105] изящным швом

Иглой серебряной; потом

2220

Накинул плащ из шерсти черной

И оглядел себя – зазорный

Не мог замечен быть изъян

В наряде тех, кто шел из ванн.

Тут входит Пейре Ги как раз:

«Сеньор, дай бог, чтоб всякий час

Дня, доброго уже в начале,

Был добр для вас. Вы рано встали!

А мессу, между тем, поздней

Начнут: быть пожелав на ней,

2230

Опаздывает госпожа».

Гильем ответствует, дрожа:

«Пойдемте лучше прямо в храм

И совершим молитву там,

А после воздухом подышим,

Покуда звона не услышим».

– «Не откажу, – тот молвит, – славный

Сеньор, вам в этом; в мере равной

Во всем, что вам придет на ум».

Гильем хранил в одной из сум

2240

Дорожных новый пояс: в пряжке,

Французской ковки, без натяжки

На марку серебра почти,

Коль на весы ее снести.

На славу пояс был сработан,

Хозяину его дает он.

Тот кланяется куртуазно:

«Сеньор, столь дар несообразно

Богат ваш, помоги мне бог,

Что буду думать, чем бы мог

2250

Вас отблагодарить: роскошен

Подарок, я им огорошен.

Словно гостинец новогодний,

Он всех полней и превосходней:

С массивной пряжкой вещь из кожи

Ирландской стоит здесь дороже

Любых сокровищ; больше им

Доволен я, чем золотым».

Хозяин был отменных правил,

Женитьбой же себя избавил

2260

Удачно он от всех хлопот

О тех, кто у него живет.

Хоть в монастырь они вдвоем

Идут, но каждый о своем

Задумался: ведь у Гильема

Любовь – единственная тема,

А у другого постоянны

Две темы – прибыли и ванны,

И мысль, что гость принять захочет

Хоть завтра их, его уж точит.

2270

Встал на колени, как вошел

Во храм, Гильем и на престол

Апостола Климента [106] строго

И пылко стал молиться богу;

Марию-Деву помогать,

Святого Михаила рать

И всех святых усердно молит,

Три раза Отче наш глаголет,

Затем молитовку – творенье

Отшельника – перечисленье

2280

Семидесяти двух имен

Творца, в каких открылся он

Евреям, римлянам и грекам.

Молитва эта человеком

Руководит, любить творца

Настраивая и сердца

Уча добру. Кто с нею дружит,

От бога милости заслужит;

Для тех немыслим злой конец,

Кто отдает ей пыл сердец,

2290

Иль, записав, у сердца носит.

Гильем молитву произносит

И открывает наугад

Псалтырь, и попадает взгляд

На стих знакомый: Возлюбих: [107]

«Бог знает нужды чад своих», -

Шепнув, отводит от страниц

Глаза и опускает ниц.

Затем осматривает храм;

Но он, гадая, где бы там

2300

Сидеть удобно было даме,

Не знал, что помещали в храме

Ее в курятне на запор.

Хозяин молвит: «Эй, сеньор,

Да вы молитв знаток дотошный!

А здесь у нас алтарь роскошный

И редких множество мощей,

Вы, просвещенный книгочей,

Об этом знать должны тем паче».

– «Да, это так, мой друг, иначе,

2310

Меня отрадой не даря,

Пройдет и чтенье псалтыря,

И пенье по молитвослову,

И поучительное слово».

– «О сударь, нет цены вам, право.

Будь мой сеньор такого ж нрава,

Достойный был бы вам уход

Оказан тотчас и почет;

Но ревностью он взят от нас.

Что он ревнив, видать на глаз,

2320

И неизвестно почему,

Ведь в жены существо ему

Досталось всех нежней, прелестней,

Никто не может наравне с ней

Стать ни в поступках, ни в словах.

А он от ревности исчах,

И даже здесь свою красотку

Он гонит за перегородку».

– «Не знает, что творит; едва ль

Чего добьется, но не жаль

2330

Его, пусть так», – сказал Гильем.

И через площадь вслед за тем

Они идут, за город, в сад,

Где, нежным дням и листьям рад,

Выводит соловей рулады.

Гильем прилег, ища прохлады,

Под пышной яблоней в цвету.

Хозяин, видя бледноту

Его, решает, что недуг,

Шла речь о коем, красок вдруг

2340

Его лишил, и бога молит:

Пусть выздроветь ему позволит

И цель осуществить свою.

Гильем внимает соловью,

Молитв хозяина же ухо

Не слышит. Впрямь, лишает слуха

Любовь и делает слепцом

Или немым или глупцом

Того, кто мнит, что в деле смыслит!

Не зрит, не слышит и не мыслит

2350

Гильем; губ не сомкнет, не смежит

Век, рук не вскинет; душу нежит

Свист соловья, пленивший слух,

И вот он слеп, и нем, и глух,

Поскольку то, что нежит души,

Так прочно запирает уши,

Что не возьмет ничто преграду.

Должны, чтоб разделить отраду,

Вернуться чувства вглубь сердец.

Сеньор наш сердце, и отец:

2360

Плени его добро иль зло,

Все чувства, что произошло,