Флагман штурмовой авиации - [4]
…Командующий маневренной авиационной группой генерал-майор авиации Василий Георгиевич Рязанов как-то ночью прибыл на передовую, остановился в одном из артдивизионов. Вес эти дни его беспокоила мысль: в полной ли безопасности фланги фронта, о чем так оптимистично доложили наземные разведчики? Тревога будто прошла, когда пехота дружно контратаковала неприятеля, который не выдержал и отступил. Но картина резко изменилась, едва в бой вступила артиллерия противника. Кто уцелел из наступающих залег. В такой ситуации только авиация могла изменить обстановку.
Генерал Рязанов немедленно вызвал по телефону группу штурмовиков. На первых порах их удары по видимым целям были эффективны, но потом действия экипажей стали неуверенными, хаотичными. Самолеты сбросили бомбы мимо цели, в общем, сработали впустую… Этой ночью Василий Георгиевич еще раз понял, что без радио, непосредственной связи с экипажами ведущих воевать нельзя.
Расстроенный, возвращался он в свой штаб, который располагался километрах в сорока от фронта. Не успел прибыть на КП, как ему доложили о том, что рядом немецкие, танки.
Какие танки? Тут, за десятки километров от боевых действий?
А вражеские танки действительно шли, втягиваясь в рощу, маневрировали.
Генерал схватил трубку телефона и приказал срочно поднять все самолеты.
Объяснять сложившуюся ситуацию не требовалось: танки повернули к аэродрому, и на стоянке уже срывалась маскировка с самолетов, они тут же отрывались от земли, шли в набор высоты.
Стоило чуть промедлить — и оказались бы в ловушке. Штабу и всему хозяйству был отдан приказ отходить на восток…
Позже, анализируя происшедшее, Рязанов понял причину своей тревоги: разведчики пропустили танки, которые сосредоточивались на флангах у самого основания барвенковского выступа. Похоже, круг замкнулся. Вот почему фашистские танки появились так внезапно, в сорока километрах от передовой линии…
Небольшой группе штабистов посчастливилось оторваться от преследования и выйти к запасному командному пункту. Здесь генерала Рязанова ждал срочный вызов в столицу…
В Москве его принял командующий ВВС Красной Армии генерал-полковник авиации Александр Александрович Новиков.
Вот что рассказывал об этой встрече Василий Георгиевич:
…Ровно в девять он вошел в кабинет главкома. Пожав ему руку, Новиков предложил сесть и сразу спросил:
— Василий Георгиевич, по моим сведениям, вы хорошо знакомы с машиной Ильюшина?
— Да, летал сам и обучал других.
— Опыт боевых действий показал, что наличие ВВС общевойсковых армий и смешанных соединений значительно затрудняет маневр и массированное применение авиации на важнейших участках фронта. Ее нужно сосредоточить в одних руках. Командованием ВВС Красной Армии сделан вывод, что авиационные резервы ВГК по своему составу должны быть не менее мощными, чем авиационные армии, но по организационной структуре — более мобильными и маневренными, а по прибытии на фронт свободно входить в состав воздушной армии и после выполнения боевых задач выводиться из нее.
Дело предстояло весьма сложное. Глубоко разработанной тактики боя крупных штурмовых соединений пока не было. Хромало и управление самолетами в воздухе. Была слабой связь.
— Командирами дивизий к вам думаем назначить Родякина и Каманина, — сообщил в заключение встречи Александр Александрович Новиков.
Николая Петровича Каманина Рязанов знал хорошо: он его в академии на новые самолеты переучивал.
В сентябре 1942 года формирование корпуса подходило к концу. Одним из последних в район Подмосковья перелетел 735-й штурмовой авиаполк майора Семена Егоровича Володина. Корпус состоял из 266-й и 292-й дивизий, полки которых ранее воевали на разных фронтах и различных типах самолетов. Естественно, многие летчики не имели опыта, и им предстояло приобретать его в ходе учебы. Экзамен — фронтовое небо!
Учились самозабвенно, до седьмого пота: и в классах, и на полигоне. Командир корпуса, заместитель по политчасти полковник Иван Семенович Беляков, начальник штаба полковник Петр Игнатьевич Брайко, командиры дивизий полковники Федор Григорьевич Родякин и Николай Петрович Каманин все время находились в полках.
Героя Советского Союза Каманина хорошо знали все в нашей стране. Он участвовал в челюскинской эпопее, в ходе которой группе летчиков пришлось выдержать серьезные испытания, и продемонстрировал всему миру силу нашей авиации, ее растущие возможности. Окончив академию, Николай Петрович командовал авиабригадой, принимал участие в боях с белофиннами.
Вместе с отцом отправился на фронт и Аркадий. В свои четырнадцать лет паренек самостоятельно поднимал в воздух У-2. Позже юного пилота включили в боевой расчет. На 1-м Украинском фронте Аркадий уже водил связной самолет, не раз был крещен огнем, удостоен двух орденов Красной Звезды.
Второй комдив полковник Родякин даже внешне сразу располагал к себе окружающих: стройный, подтянутый, спокойный и уравновешенный, он всегда создавал в коллективе деловой настрой, в сложной обстановке не раз воодушевлял людей своим примером. Обладал высоким летным мастерством, был инициативен и находчив в самых критических условиях боя, за что и отмечен наградами. В лице командиров дивизий генерал Рязанов нашел истинных единомышленников и помощников.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.