Флагман штурмовой авиации - [16]

Проведя детальный разбор занятий, Василий Георгиевич Рязанов не преминул поинтересоваться, есть ли претензии к связи.

В процессе беседы кто-то из летчиков предложил установить переход с приема на передачу кнопкой.

Вскоре начальник связи 735-го авиаполка И. Глушко и инженер по спецоборудовапию В. Филиппов сделали кнопочное управление на машинах ведущих групп. Управление самолетами резко улучшилось. Этот опыт был использован и в других полках корпуса.

В ночь на 5 июля из штаба Воронежского фронта в части и соединения срочно выехали офицеры связи, полетели закодированные телеграммы со следующим содержанием: «Быть всем начеку. На рассвете немцы переходят в наступление. Ваша задача — упредить врага, нанести ему сокрушительный удар на исходных позициях».[7]

Утром, едва на востоке обозначилась розовая полоска зари, заговорил «бог войны» — артиллерия. А в небе поплыли армады краснозвездных бомбардировщиков, штурмовиков, истребителей, которые направлялись к Померкам, Сокольникам, Микояновке (ныне пос. Октябрьский), Томаровке, в районах которых располагались вражеские аэродромы.

В эти часы генерал В. Г. Рязанов находился на КП 7-й гвардейской армии, где с «передка», как он любил говорить, все виднее. Замполита полковника И. С. Белякова направил в 203-ю истребительную дивизию, поступившую в непосредственное подчинение корпусу. Командовал дивизией генерал-майор Константин Гаврилович Баранчук, громкоголосый, решавший все вопросы сразу, со свойственной его характеру решительностью. Боевые возможности самолетов знал в совершенстве, летал — залюбуешься. Воевал в республиканской Испании.

Блокируя вражескую авиацию, штурмовики не везде застали гитлеровцев врасплох. Часть «юнкерсов» и «мессершмиттов» успели подняться в воздух с глубинных аэродромов. Однако те вражеские машины, которые остались на земле или пытались подняться в воздух с опозданием, попали под ураганный огонь «ильюшиных». Десятки вражеских бомбардировщиков так и не смогли в то утро выполнить задание.

Начало страды под Курском стало боевым крещением для многих молодых летчиков, таких, как В. Андрианов, Н. Бойченко, И. Драченко, Н. Кирток, В. Лыков, И. Михайличенко, В. Жигунов, А. Кобзев, М. Мочалов, Н. Полукаров, В. Сидякин, И. Филатов, В. Фролов, Б. Щапов…

Вот что рассказали мне о двух из них — Андрианове и Михайличенко их боевые товарищи.

…В 667-м штурмовом авиаполку эти два младших лейтенанта сразу пришлись, как говорят, ко двору. Василий Андрианов — русоволосый богатырь — с первого взгляда располагал к себе, внушал доверие. После окончания аэроклуба Василий попал в школу младших авиаспециалистов, летал стрелком на ТБ-3, освоил штурмовик.

Иван Михайличенко — общительный крепыш из Ворошиловградщины — прошел трудные ступени от забоя в шахте к штурвалу самолета. Оба молодых пилота сразу же подружились и вместе вылетали на трудные и опасные задания.

…Это был обычный вылет. Под плоскостями штурмовиков проплывала выжженная июльским солнцем, в оспинах воронок, опаленная недавними боями земля. С каждым километром она становилась чернее, через форточки в кабины машин проникал терпкий запах гари. Значит, скоро поле боя!

Возможно, находясь под впечатлением близкой встречи с неведомым и увлекшись наблюдением за землей, младший лейтенант Андрианов отстал от группы. Командир звена А. Карцев приказал молодому летчику подтянуться, но время уже было упущено. К отставшему «илу» устремились несколько «мессеров». Застрочил крупнокалиберный пулемет, но вдруг затих… Самолет, словно столкнувшись со стеной, стал заваливаться набок. Остекление фонаря помутнело от масляной пленки.

Энергично работая рулями, Андрианов вышел из-под «опеки» вражеских истребителей и начал планировать на высохшее до каменной твердости поле. Когда винт; прекратил вращение, выскочил из кабины и только теперь увидел, до чего же истерзай его «ил». Воздушный стрелок сержант Смирнов был мертв. Василий похоронил товарища. Горький ком подкатил к горлу, сердце резанула боль, и слезы потекли по щекам. «Нет, такое не забывается, и пощады врагу не будет никакой!» — поклялся он по возвращении на свой аэродром.

В этот же день сдавал боевой экзамен и младший лейтенант И. Михайличенко. Он летел в составе полка замыкающим третьей шестерки.

Показался вражеский аэродром, а на нем — почти крыло к крылу — стояли ряды «юнкерсов», «хейнкелей», «мессершмиттов».

Атака! Хвостатыми кометами устремились к земле реактивные снаряды, посыпались из кассет противотанковые бомбы. Один заход следовал за другим. С земли вверх потянулись витки дыма, клубы пыли. В такой обстановке не мудрено и опытному растеряться. Увлеченный боем, Иван не заметил, как оторвался от ведомого. А «мессершмитты» обычно охотились за теми, кто «выпадал» из строя.

Самолет Михайличенко резко тряхнуло от прямого попадания снаряда — с плоскостей сорвало метра полтора обшивки, пробило лонжероны. И все-таки Иван укротил машину, пошел на сближение с «мессером» и успел дать по нему прицельную очередь.

Снизившись до бреющего, Михайличенко повернул к линии фронта, ориентируясь по вспышкам разрывов. Сел на первый же замеченный аэродром и только через день вернулся в свой полк…