Фитин - [8]
Как видим, в этом тексте содержится минимум информации, а потому внесём некоторые уточнения.
Прежде всего, Павел Михайлович родился 28 (15) декабря (дату эту он в автобиографии не пишет) — и не в Курганской, а, как указано в более ранних документах, в Челябинской области, потому как Курганская область была образована лишь в 1943 году. Но и сам Шатровский район появился только в 1923 году, то есть уже при советской власти, а до революции село Ожогино числилось на территории Шатровской волости, Шороховского района Ялуторовского уезда Тобольской губернии... Вот такие вот пертурбации! Зато теперь, в наше время, три области с полным основанием претендуют на «своего» героя. И правильно делают!
Почему-то и в этой автобиографии, и в ряде других документов, оказавшихся в нашем распоряжении, напрочь отсутствуют какие-либо конкретные данные о родителях Павла — в них нет самого элементарного, то есть нет даже их имён и отчеств, нет дат рождения и кончины. По счастью, мы имеем возможность восполнить этот пробел на основании домашнего архива семьи Фитиных.
Итак, отцом его был Михаил Илларионович Фитин, родившийся в 1880 году; матерью — Евдокия Максимовна Фитина, 1882 года рождения.
Павел был первенцем, к тому же единственным мальчиком в семье, потому как дальше, одна за другой, родились четыре дочери: в 1910 году появилась Феоктиста, в 1912-м — Ефросинья, в 1914-м — Павла, и ещё через два года — Анна.
Заглядывая вперёд, скажем, что после смерти отца в 1934 году Павел Михайлович, который к тому времени давно уже проживал в Москве, принял на себя роль старшего в семье — этакого главы «Фитинского клана». Сёстры переехали в Москву, где жили скромно, в основном — в коммуналках, и потом не все они в Москве остались. Того, чтобы влиятельный брат кого-то куда-то пристроил, такого не было. Во время войны кто-то из них служил в зенитчицах, кто-то работал «в оборонке». В отличие от брата, каждой из его сестёр была суждена долгая жизнь: Павла умерла самой молодой, семидесяти девяти лет от роду, Феоктисте и Ефросинье было за восемьдесят, Анна ушла в 2011 году, девяноста пяти лет.
Мать нашего героя, Евдокия Максимовна Фитина, прожила совсем не так много: она скончалась в 1952 году.
Вот, в принципе, и вся информация о «корнях» Павла Михайловича. Про его дедушек и бабушек — ни с отцовской, ни с материнской стороны — нам вообще абсолютно ничего не известно. К сожалению, у нас, в русских семьях, предков своих знают очень и очень плохо. Причина тому не только в традиционной «российской лени», о чём любят порассуждать некоторые, но и в том, что порой излишнее знание оказывалось воистину смертельно опасно. Какие-то «скелеты в шкафу» были спрятаны во многих семьях, и лучше было о том молчать — авось, пронесёт. Так и в Ожогине нам сказали, что есть такой слушок — но только слушок, и говорил об этом только кто-то один, — что во время Первой мировой войны отец Павла, Михаил Илларионович (сочетание-то какое!) Фитин, служил офицером в одном из драгунских полков, но доподлинно ничего не известно.
Совсем исключать подобный факт нельзя: Фитин был грамотным, а по тем временам, после катастрофических потерь, понесённых Русской армией в боях 1914—1915 годов, когда практически был выбит весь кадровый состав, этого было вполне достаточно для того, чтобы, невзирая на сословную принадлежность, быть направленным после призыва в школу прапорщиков и через полгода именоваться «вашим благородием». Или, за отличие, быть произведённым из вахмистров в офицеры прямо на передовой... Драгунских полков к 1917 году у нас, насколько помнится, было двадцать один, а всего кавалерийских полков было двести шестьдесят шесть, и в каком-то из них вполне мог некоторое время — например, до первого серьёзного ранения — послужить немолодой прапорщик Фитин. В каком полку именно, сейчас уже, разумеется, не найдёшь, ведь большинство полковых архивов безвозвратно утрачено. Тем более что вся офицерская служба реально могла занять пару-тройку недель, до первого ранения, после которого могли и списать вчистую... Но и в таком случае при советской власти на человека всё равно могло лечь несмываемое клеймо — «царский офицер», «золотопогонник», которое впоследствии способно было исковеркать жизнь не только его самого, но и близких к нему людей.
Конечно, сказанное — не более чем версия, основанная на туманном слухе, хотя, повторим, почему-то в анкетах и автобиографиях Павел Фитин о своих родителях почти ничего не пишет.
Но есть и другой вариант биографии Михаила Илларионовича: что, вроде бы, во времена колчаковщины он был в своих родных краях командиром сводного партизанского отряда (хотя одно совсем не исключает другого).
А вот — будем считать, что это всё-таки в опровержение первой из предложенных версий, — такой весьма любопытный документ:
Дано Ожогинского с/совета[33] Шатровского р-на Челяб. обл. на Фитина Павла Михайловича 1907 г. рожд. <дописано над строкой> По соц. происхождению сын бедняка крестьянина Имели до революции следующее х-во[34] изба ...еням Тетрадный листок, на котором написана характеристика, подшит в дело, слово полностью прочитать невозможно — А. Б. >
