Финляндия на пути к войне - [12]

На заседаниях шведской парламентской фракции 17 и 18 апреля вновь шла речь о чрезвычайном законе. Была создана комиссия по внесению в него изменений. Многие требовали, чтобы шведская фракция голосовала против придания законопроекту срочный характер. На третьем заседании фракции 22 апреля постановили: если не удастся внести предлагаемые существенные изменения, то фракция должна следить за тем, чтобы закон не приобрел срочный характер. Попытка продвинуть вперед окончательное рассмотрение закона была предпринята 16 апреля на совместном совещании социал-демократов и Аграрного союза. Но она успеха не имела. По мнению аграриев, социалисты, считавшие крайне важным принятие данного закона, должны были бы поддержать их требование о внесении изменений в параграф о быстрейшем обустройстве переселенцев.

На годичном собрании центрального союза коалиционеров 23 апреля 1941 г. Линкомиес охарактеризовал процедуру обсуждения чрезвычайного закона следующим образом: «Сейчас в парламенте обсуждается чрезвычайный экономический закон. Фракция придерживается того мнения, что в современных условиях правительству необходимы широкие экономические полномочия и поэтому она способствовала принятию закона… Можно сказать, что принятие закона станет определенным поворотным пунктом в жизни нашей государственности, поскольку парламент будет вынужден передать весьма существенный объем своих полномочий. Но, по крайней мере, коалиционная партия не должна об этом сожалеть и противиться».

В тот же день состоялось решающее заседание аграрной фракции. После оживленной дискуссии закон был поддержан голосами 17 депутатов против 16. Социал-демократы на своем заседании 17 апреля обсуждали предложения премьер-министра о том, чтобы закон сохранял свою силу на протяжении всего 1942 г., а не до конца текущего 1941 года. Дискуссия закончилась голосованием, в ходе которого правительственное предложение одержало победу (23:12).

Третье обсуждение закона в парламенте 29 апреля 1941 г. началось с предупреждения премьер-министра Рангеля о том, что исход голосования напрямую связан с вопросом о доверии правительству. Но, несмотря на это, представитель шведской фракции Эстландер, поддержанный Эстерхольмом, призвал к отклонению закона. Третье общее и темпераментное обсуждение закона, столь же продолжительное, как и предыдущие, повторившее уже заявленные партийные позиции, проходило в большом зале парламента. Можно таким образом утверждать, что народные избранники полностью отдавали себе отчет в государственно-правовой и практической значимости обсуждаемого вопроса и отнеслись к нему со всей ответственностью. Голосование подвело черту. За придание закону срочный характер было подано 149 голосов, 29 — против и 2 бюллетеня оказались пустыми. При этом 19 депутатов не приняли участия в голосовании. Закон утвердили 147 голосами против 33 и при 2 воздержавшихся. При этом голосовании отсутствовали 17 депутатов. Правительство Рангеля победило. Президент Рюти подписал чрезвычайный закон 6 мая 1941 г.

Принимая во внимание выявившиеся в среде шведов, аграриев и социал-демократов оппозиционные настроения, можно сказать, что чрезвычайный закон был одобрен и пролонгирован до конца 1942 г. все же из-за стремления парламентских фракций ведущих партий сохранить свое внутреннее единство. Никто из них — как заметил Линкомиес на годичном собрании коалиционеров — не осмелился взять на себя ответственность за правительственный кризис в условиях напряженной международной обстановки.

Планировавшийся в качестве кратковременной меры чрезвычайный закон стал оказывать, тем не менее, очень длительное воздействие на жизнь страны. С отменой в 1945 г. военного положения чрезвычайный закон постоянно возобновлялся, так что правительство регулировало экономическую жизнь на основе его принципов вплоть до 1956 года.

7. План централизации управления на время войны

Если чрезвычайный закон предполагал «нормальную» централизацию экономической власти на период войны, то весной 1941 г. в официальных сферах рассматривались и более далеко идущие предложения.

Во время Зимней войны чиновники обратили внимание на противоречия в планах, касавшихся эвакуации и защиты мирного населения. Это привело к трениям между гражданскими и военными официальными лицами. Поэтому государственный совет учредил 1 ноября 1940 г. комитет, в задачу которого входила подготовка предложений по:

1. устранению отмеченных в отношениях между гражданскими и военными официальными лицами недостатков, обратив при этом особое внимание на организацию губернского и полицейского управления на период военного времени;

2. достижению необходимой централизации в действиях гражданских и военных ведомств, выполняющих сходные задачи.

На пост председателя комитета государственным советом было приглашен бывший руководитель губернии Куопио Густав Игнациус. Комитет заслушал 15 человек, среди которых большинство составляли губернаторы и высшие военные чины. К тому же в министерстве внутренних дел 28 марта 1941 г. провели совещание, в котором приняли участие министр внутренних дел фон Борн, губернаторы, а также представители главного штаба вооруженных сил, верховного штаба шюцкора и центральных союзов местной общинной администрации. 26 апреля 1941 г комитет представил свое заключение государственному совету. Оно содержало законопроект и два проекта административных распоряжений. Согласно первому из них при объявлении полного или частичного военного положения государственный совет имел право объединить в одних руках губернское, военное и полицейское руководство, ту сферу самоуправления, которая имела отношение к обороне страны, а также институты, занимавшиеся рабочей силой, продовольственным снабжением и защитой гражданского населения. Проект второго распоряжения намечал механизм практической реализации такого объединения.