Финикийцы и Карфаген - [35]
Но при чем тут Сицилийский пролив? Дело в том, что из Гадира, построенного на Пиренейском полуострове за Мелькартовыми столпами, на восток шел неиссякаемый поток металлов с рудников, находившихся на территориях нынешних Испании и Португалии, да еще и олово из британского Корнуолла, где разрабатывались уникальные россыпи этого ценнейшего материала, как компонента для выплавки бронзы. Тирийцы, под чьей властью пребывал Гадир, получали с перепродажи металлов запредельные доходы, а морская трасса, по которой груз везли в Левант и на греческие острова располагалась ровнехонько на виду Утики и Карфагена.
За сохранность вывозимых из Гадира серебра, свинца, олова и других материалов можно было не беспокоиться, пока Утика и расположенные рядом города оставались в административном подчинении Тиру. Никто же не станет грабить своих? Но тут появляется Карфаген — самостоятельный город-государство, да еще состоящий в сложных отношениях с метрополией. И Карфаген имеет свой интерес в торговле западного Средиземноморья: независимость от Тира вовсе не означает, что надо забыть о столь важной для финикийцев вещи, как гешефт — основной национальной идее, фундаменте всего и вся.
...Несколько слов о металлургии Древнего мира в целом. В период Бронзового века существовало несколько основных центров по добыче и выплавке металлов. В Анатолии, Тимне (район нынешнего Эйлата), в континентальной Греции, на Кипре, Приблизительно с 1600 года до н.э. Кипр становится едва ли не основным поставщиком меди и центром производства бронзы.
Египту и Месопотамии повезло гораздо меньше: египтяне разрабатывали не самые богатые медные копи на Синайском полуострове, а вот олова для выплавки бронзы у них не было вовсе — приходилось покупать, точнее обменивать на зерно. Аналогичная картина складывалась в Междуречье — с металлами в этом регионе Благодатного полумесяца дело обстояло совсем печально, и добыть их можно было двумя способами: или отправляться в военную экспедицию в Анатолию в расчете от души пограбить, или следовать египетскому примеру и менять на хлеб. Как мы и говорили — сырьевая экономика в чистом виде.
Установилось международное разделение труда: из Междуречья и долины Нила шла пшеница, из Греции, Малой Азии и с Кипра экспортировались металлы, а финикийцы обеспечивали надежный транзит грузов и получали свой процент с перепродажи. Одна беда — олова для выплавки бронзы было критически мало, этот ресурс являлся крайне дефицитным.
Якобы тирийцы и сидоняне узнали от этрусков (в другой версии — греков), будто где-то на западе есть страна богатая оловом и серебром, а тамошние дикари не имеют ни малейшего представления о том, на каких богатствах сидят, не рассматривая невзрачное тусклое серебро как драгоценный металл.
«Очень интересно, — сказали финикийцы, начав прикидывать в какую сумму обойдется экспедиция. — Это же какие перспективы для коммерции! Надо сходить морем на запад, посмотреть!»
Если Гадир был основан в 1100-е годы до н.э., можно предположить, что появлению этой колонии предшествовала длительная и напряженная разведка, что и подтверждают некоторые античные авторы
Давайте отправимся Пиренейский полуостров, который из соображений удобства впредь будем называть Иберией (от племени иберов) и попытаемся выяснить, что происходило в этом регионе в конце II и начале I тысячелетий до н.э.
Для начала обратимся к древнегреческому географу Страбону, в I веке до н.э. описавшему появление Гадира-Гадеса:
«Об основании Гадеса так рассказывают гадитане. Они упоминают о неком предсказании, которое было, как они говорят, тирийцам, чтобы те выслали колонию к Геракловым Столпам. Те, что были посланы для разведки, после того как они оказались у пролива напротив Калпы, решили, что горные вершины, образующие пролив, это и есть конец обитаемого мира и предел походов Геракла и что именно их и скалы и имел в виду оракул, дабы они обосновались в некоей стране, среди теснин, где ныне город екситан.
Там они принесли жертвы, но, так как те были неблагоприятны, они повернули назад. Некоторое время спустя экспедиция прошла залив на тысячу пятьсот стадий и вышла к острову, на котором находится святилище Геракла, против иберийского города Онобы.
Они решили, что там находятся столпы, и принесли жертву богу, но, так как снова жертвоприношения были нехорошими, они вернулись обратно. Прибывшие с третьим отрядом основали Гадес и построили святилище на восточной стороне острова, а город — на западной. Поэтому некоторые полагают, что скалы пролива — это и есть Столпы, другие, — что это Гадес, а третьи располагают Столпы еще дальше за Гадесом»[14].
Попробуем выяснить, что именно хотел сказать достопочтенный Страбон, сам ссылающийся на историка Посидония Аламейского, а тот в свою очередь на финикийские легенды.
Выходцы из Тира неоднократно бывали в этом районе и раньше, в этом нет никаких сомнений. Колонии никогда не основывались спонтанно, этому предшествовала длительная подготовка — экипаж одиночного корабля не мог пристать к берегу и решить нечто наподобие: «О, какое красивое местечко! Давайте будем здесь жить!». Короткая зимовка, переждать сезон штормов — сколько угодно, но только не создание постоянного поселения!
