Финиас Финн, Ирландский член парламента - [17]

Когда Финіасъ Финнъ вошелъ въ гостиную лэди Лоры въ середу передъ обѣдомъ, тамъ всѣ гости уже собрались. Почему всѣ явились на обѣдъ въ этотъ день ранѣе обыкновеннаго, Финіасъ не понялъ; но вѣроятно тѣ, которые были замѣшаны въ важный вопросъ того времени, поторопились послушать и поговорить. Въ то время торопились всѣ; во всѣхъ преобладало чувство, что нельзя терять ни минуты. Въ комнатѣ были три дамы — лэди Лора, миссъ Фицджибонъ и мистриссъ Бонтинъ. Послѣдняя была жена бывшаго лорда адмиралтейства при послѣднемъ министерствѣ, который жилъ въ надеждѣ занять, можетъ быть, мѣсто повыше въ томъ министерствѣ, которое, какъ онѣ надѣялся, будетъ скоро составлено. Было еще пять человѣкъ кромѣ Финіаса Финна — Бонтинъ, Кеннеди, Фицджибонъ, Баррингтонъ Ирль, который былъ пойманъ, несмотря на все, что говорила лэди Лора о затрудненіи подобной операціи, и лордъ Брентфордъ. Финіасъ тотчасъ примѣтилъ, что каждый гость былъ членомъ Парламента, и сказалъ себѣ, что онъ не былъ бы тутъ, еслибъ также не былъ тамъ.

— Мы теперь здѣсь всѣ, сказалъ графъ, позвонивъ въ колокольчикъ.

— Надѣюсь, что я не заставилъ себя ждать, сказалъ Финіасъ.

— Совсѣмъ нѣтъ, отвѣчала лэди Лора: — я не знаю, зачѣмъ мы такъ торопимся. Сколько будетъ, говорите вы, мистеръ Финнъ?

— Я полагаю, семнадцать, сказалъ Финіасъ.

— Вѣроятнѣе двадцать-два, замѣтилъ Бонтинъ. — Колклё такъ боленъ, что никакъ не можетъ быть. Молодой Рочестеръ въ Вѣнѣ, Гёнингъ дуется за что-то, а Муди лишился старшаго сына. Ей-Богу! его уговаривали быть, какъ будто Фрэнка Муди не будутъ хоронить въ пятницу.

— Я этому не вѣрю, сказалъ Лордъ Брентфордъ.

— Спросите карльтонцевъ, они признаются.

— Еслибъ я лишился всѣхъ своихъ родственниковъ на свѣтѣ, замѣтилъ Фицджибонъ: — я все-таки подалъ бы голосъ въ подобномъ вопросѣ. Не присутствовать въ Парламентѣ не воротитъ къ жизни бѣднаго Фрэнка Муди.

— Но въ подобныхъ вещахъ слѣдуетъ соблюдать приличіе, мистеръ Фицджибонъ, сказала лэди Лора.

— Я думала, что все это давно выброшено въ окно, сказала миссъ Фицджибонъ. — Ужъ лучше совсѣмъ не носить покрывала, чѣмъ драться за то, какой оно должно быть толщины.

Доложили, что обѣдъ готовъ. Графъ повелъ миссъ Фицджибонъ, Баррингтонъ Ирль взялъ мистриссъ Бонтипъ, а Фицджибонъ лэди Лору.

— Я держу четыре фунта противъ двухъ, что будетъ болѣе девятнадцати, сказалъ Бонтинъ, проходя въ дверь гостиной.

Замѣчаніе это, повидимому, относилось къ Кеннеди, и потому Финіасъ не отвѣчалъ.

— Я самъ такъ думаю, отвѣчалъ Кеннеди: — но я никогда не держалъ пари.

— Но я надѣюсь, вы иногда подаете голосъ, сказалъ Бонтинъ.

— Иногда, отвѣчалъ Кеннеди.

«Я нахожу его самымъ противнымъ человѣкомъ, какого только случалось мнѣ видѣть, думалъ Финіасъ, слѣдуя за Кеннеди въ столовую.

Онъ примѣтилъ, что Кеннеди стоялъ очень близко къ лэди Лорѣ въ гостиной и что лэди Лора сказала ему нѣсколько словъ. Онъ болѣе прежняго рѣшилъ, что онъ возненавидитъ Кеннеди, и вѣроятно былъ бы угрюмъ и несчастливъ во весь обѣдъ, еслибъ лэди Лора не пригласила его сѣсть по лѣвую ея руку. Это было очень великодушно съ ея стороны, потому что Кеннеди полунерѣшительно приготовлялся сѣсть на это самое мѣсто. Теперь Финіасъ и Кеннеди были сосѣдями, но Финіасу досталось почетное мѣсто.

— Я полагаю, вы не будете говорить во время этихъ преній? сказала лэди Лора.

— Кто? я? Конечно нѣтъ. Во-первыхъ, меня не станутъ слушать, а во-вторыхъ, я и не подумаю начать въ подобномъ случаѣ. Я даже не знаю, буду ли говорить когда-нибудь.

— Будете непремѣнно. Вы именно такого рода человѣкъ, который долженъ имѣть успѣхъ въ Парламентѣ. Я сомнѣваюсь только, удастся ли вамъ занять казенное мѣсто.

— Мнѣ очень хотѣлось бы имѣть эту возможность.

— Разумѣется, вы будете имѣть, если попытаетесь. Начавъ такъ рано, будучи на настоящей сторонѣ — и если вы позволите мнѣ сказать, между богатымъ кружкомъ — вы, безъ всякаго сомнѣнія можете занять казенное мѣсто, если захотите; но я не увѣрена, будете ли вы сговорчивы. Вы вѣдь не можете съ самаго начала быть первымъ министромъ.

— Я видѣлъ уже довольно, чтобы это понимать, сказалъ Финіасъ.

— Если только постоянно будете имѣть передъ глазами это маленькое обстоятельство, вы можете всего достигнуть въ оффиціальной жизни. Но Питтъ былъ первымъ министромъ въ двадцать-четыре года, и этотъ примѣръ погубилъ половину нашихъ молодыхъ политиковъ.

— На меня это не подѣйствовало, лэди Лора.

— На сколько я могу видѣть, въ министерствѣ быть совсѣмъ не трудно. Человѣкъ можетъ научиться придумывать слова, когда онъ стоитъ на ногахъ, въ Нижней Палатѣ, точно такъ, какъ еслибы онъ говорилъ со своими слугами. Онъ долженъ сдерживать свой гнѣвъ и быть очень терпѣливъ. На сколько я видѣла министровъ, они не умнѣе другихъ людей.

— Мнѣ кажется, въ министерствѣ всегда есть двое-трое людей способныхъ.

— Да, очень способныхъ. Мистеръ Мильдмэй прекрасный образецъ; въ немъ нѣтъ и никогда не было ничего блестящаго. Онъ некраснорѣчивъ и никогда, сколько мнѣ извѣстно, не создалъ ничего. Но онъ всегда былъ твердъ, честенъ, настойчивъ, а обстоятельства дѣлали для него легкимъ доступъ къ политикѣ.

— Подумайте, какіе важные вопросы долженъ былъ онъ рѣшать, сказалъ Финіасъ.