Финанс-романс. В дебрях корпоративной Европы - [14]

В налогах спрятана разница между жизнью на зарплату и жизнью на доходы от собственного бизнеса. Частные предприниматели оплачивают поездки, медицинские страховки или покупают машины до уплаты налогов, потому что это часть расходов бизнеса. Обычные работники, наоборот, сначала платят налоги, а потом тратят, что останется, на себя. Дополнительные способы заработать или сэкономить на налогах встречаются на каждом шагу, нужно просто не лениться, следить за финансовыми публикациями и держать нос по ветру. Поэтому в первый же рабочий день нового года я написала письмо руководителю нашего кадрового отдела и попросила его организовать в срочном порядке курсы по подоходному налогу в Германии для иностранных специалистов.

Я, признаться, не помню, когда в последний раз у нас с Алексом были абсолютно свободные выходные, чтобы во время его приездов можно было бы, подобно соседям, выйти в полдень на свое аккуратное крылечко или устроиться в шезлонге и проводить так часы, попивая вино и наблюдая за детьми. В прошлом году по выходным я готовила документы для годовой налоговой декларации, изучала предложения МВА от европейских бизнес-школ, читала что-то по работе или готовила презентации, назначенные на утро понедельника, писала статьи для журнала. Алекс тем временем заканчивал диссертацию. Словом, каждые выходные мы так или иначе работали. Как-то я спросила Алекса:

– Слушай, ведь наши соседи тоже работают в серьезных корпорациях, все они менеджеры, консультанты, финансисты, у всех карьера. Можно предположить, что наши и их доходы примерно одинаковы, раз мы купили дома в одном и том же районе. Вряд ли их работа намного легче нашей. Где же они находят столько времени, чтобы вот так часами сидеть на улице по выходным, ничего не делая? Алекс ответил, что нам еще мало, а им уже хватит. Они поднапряглись, выучились, подкопили денег на первый взнос, купили дом, обустроили садик, и хотят дальше жить спокойно. Они согласны платить кредиты и налоги и не морочить себе голову.

Значит, у Алекса все-таки есть амбиции и наполеоновские планы, раз он сказал «нам». Мне это нравится.

Глава седьмая Служебный роман

Звонит Тамара с тринадцатого этажа.

– Ты свободна? Можешь принести мне в туалет на шестом косметичку из моей сумки – желтая большущая сумка в кабинете на полке.

– Конечно. Две минуты.

– Жду.

Тамара работает в слияниях и поглощениях. Даже не в простых слияниях и поглощениях, а в особенно секретных, на которые нужно получать разрешение властей и от судьбы которых часто зависит будущее целой промышленной сферы. Подчиняется ее отдел напрямую Герману.

Тамара – это стихия, ураган стопроцентного позитива. Горячая польская женщина, ростом метр с кепкой на коньках, весом пятьдесят килограммов, если взвесить со всей ее изобильной бижутерией. И все равно кажется, что большая часть этих килограммов приходится на огромную кудрявую рыжую шевелюру. Мы Тамару очень любим, но видим крайне редко, так как она ездит в командировки чаще, чем я и Камилла, вместе взятые. С Тамарой мы обычно едим суши по пятницам, примерно раз в месяц. Она сносно говорит по-русски и виртуозно ругается матом, и ей одной из всего моего окружения, я не могу прямо заявить, что не переношу этого. Она считает, что Камилла хорошо повлияла на Германа, но нет предела совершенству.

Тамара сидит в туалетной кабинке, с красными глазами, опухшим носом и дрожащими руками. Понадобится минимум полчаса, чтобы лицо пришло в норму. Отвлекаю ее разговорами о коллегах. Если Тамара начнет сейчас рассказывать, что случилось, то снова разревется.

– Ты можешь прямо сейчас исчезнуть из офиса?

– Могу. Давай я принесу пальто, и тебе не надо будет подниматься. Своим я навру, будто звонили из школы и сказали, что Пашка заболел. Поедем ко мне и поболтаем, хочешь?

– Спасибо. И Камилле не говори ничего.

Полчаса спустя в Тамарином «мини-купере»:

– Вызывает меня сегодня Герман и сообщает, что на прошлой неделе ему позвонила жена Кристофера, одного из коллег, с которыми я недавно ездила по работе в Польшу. Говорит, что жена эта плакала в трубку и требовала меня с ее мужем больше в командировки не посылать, потому что она ревнует. Я-де разрушаю их семью. Герман не хочет вмешиваться в мою личную жизнь, это мое дело, но в командировки с Кристофером я больше ездить не буду.

– Почему Герман не послал подальше эту сумасшедшую бабу? Он вообще знает, что ты замужем? А что с Кристофером случилось? И кто это?

– Не только не послал. Ты слушай! Эта баба звонила мне после той командировки – типа оставьте моего мужа в покое. Я ей говорю: с чего вы взяли? А она в ответ – мол, муж дома упоминал, что мы вместе в командировку едем, а я из Польши родом, поэтому обещала показать ему Варшаву. Естественно, мы каждый день ходили куда-нибудь ужинать, то сами, то с клиентами. Жена ему названивала по нескольку раз за вечер, он был вынужден выходить из-за стола, чтобы с ней поговорить. И вот по телефону она мне заявляет: «Как, вы думаете, я должна себя чувствовать, когда мой муж каждый вечер с вами в ресторане в другой стране развлекается, а я тут одна с двумя больными детьми дома сижу и никуда выйти не могу». Я отвечаю, что была в ресторане не именно с ее мужем, а с десятком коллег и объясняться ей нужно с ним, а не со мной. Я сомневалась, передавать ли этот разговор Кристоферу, но он прямо как испарился. По телефону не хотелось, все же не такой он мне близкий знакомый, а лично мы за последнюю неделю не виделись. Теперь-то мне понятно, что он меня избегал. Словом, я выбросила все из головы, а у дуры этой, видимо, что-то заклинило, вот она Герману и позвонила. Оказывается, всю неделю они совещались обо мне с руководителем Кристофера и пытались выработать «позицию». Опросили всех участников той поездки, было что-нибудь между нами или нет. Я и не подозревала ничего.