Философский камень - [115]
Главный город Старых находился где-то в двух милях в под пустыней, где нынче располагается Австралия (северное побережье которой находилось меньше чем в трехстах милях от южного побережья Му). Названия городу не было, а по площади он был крупнее Лондона и Лос-Анджелеса с пригородами, вместе взятых. К тому же (рассуждаяпо человеческим меркам) он был в полной темноте, как как Старые проецировали энергию наподобие радара летучей мыши, а потому в свете не нуждались. От городов Му он отличался хаотичностью. Из-за своих грандиозных латентных сил Старым не хватало терпения для подгонки архитектурных симметрий. Хотя нехватка симметрии делала город еще более впечатляющим — сотни квадратных миль гигантских «слепых» блоков — прямоугольных, кубических, шестиугольных, треугольных, — Старые заимствовали множество естественных форм кристаллов.
К'толо видел тот город посредством фосфоресцирующего света, специально вызванного для него Старыми. Образ города остался четким и резким, как фотоснимок (я бы мог воссоздать его во всех деталях). Но едва ли не самым внушительным в этом чудовищном подземном городе были окружающие его стены: громадные скальные стены, вздымающиеся над городом на тысячу футов. Это место было выбрано потому, что фактически представляло собой огромную глыбу вулканической породы, сотню с лишним миль в длину и свыше шести толщиной в средней части. Потому что Старые решили научиться письму (неоценимую эволюционную ценность письменности они уяснили задолго до людей), и им нужны были большие листы, на которых можно упражняться. Те огромные стены стали их письменными досками и были покрыты гигантскими символами сорокафутовой высоты, которые вытравливались на камне лучом чистой энергии, на атомы распыляющей сплошной гранит. Допустив ошибку, «конус» попросту стирал написанное, откалывая от скальной поверхности еще один слой в десяток футов; и так огромна была энергия, что им сподручнее было поступать именно так, чем использовать энергетический луч в качестве «ручки».
Несмотря на неказистость, их подземные города были величайшим достижением всего из когда-либо созданного на Земле. Человеку невозможно осмыслить ту дисциплинированность, что ушла на их создание; выгравировать весь «Отче наш» на булавочной головке в сравнении с этим — пустяк. У Старых не было причины испытывать ревность к цивилизации людей: их собственные усилия можно сравнивать с деяниями божества, Они заслуживали того, чтобы считаться повелителями Солнечной системы.
И что произошло потом? Я уже знал ответ на этот вопрос, уже до того, как перевел внимание на «Ночь Чудовищ». Они продвигались чересчур быстро, хотя на строительство города у них ушло десять тысяч лет. Старые, по сути, научились записывать свое знание в книги — исполинские каменные плиты, стянутые неодолимыми металлическими обручами: железо, сжатое так, что кубический дюйм весит тонну. Они занялись механическими секретами мира неживой материи и научились с выгодой для себя использовать его законы. Они сделали изумительное открытие, что материю не обязательно принуждать грубой силой; достаточно понять ее законы, и она делается податливой и послушной.
Поэтому следующий шаг был очевиден: познать все законы Вселенной, возобладать сверхзнанием.
И вот тут пришло падение. Они упустили из виду одну нелепую частность. В то время как сознательный ум учился проецировать картины осмысленности и упорядоченности, немыслимая энергия подсознательного тяжко ворочалась в своей темнице, нагнетая видения хаоса.
Поначалу никто не понял, что же произошло. Однажды город сотряс невиданной силы взрыв. Здание, вмещающее центральную библиотеку, оказалось разрушено до основания. Сначала сочли, что причиной тут какое-то странное враждебное действие — может, существа с другой планеты. Но постепенно до Старых дошло, что это совершил некто из их же числа. И всех охватило неимоверное потрясение. Потому что до Старых внезапно дошли последствия — их эволюция взяла курс на разобщенность. На ранней стадии «единства» такое было невозможно.
Что хуже, два десятка Старых при взрыве библиотеки погибли, оказались отброшены в небытие. Прежде они были неуязвимы. Теперь их можно было лишить жизни.
Нависло глубокое и страшное сомнение. Не было ли все это ошибкой? Дорога эволюции казалась длинной и прямой. Внезапно она обрела вид западни.
И кто разрушил библиотеку? Каждый из Старых открыл свой ум, чтобы в него вгляделись сородичи, и все оказались невинны. И тут Старые начали понимать. Кто бы ни совершил это — сам он того абсолютно не сознавал. Какое-то чудовище из подсознательного ума, воспользовавшись сном (после длительных периодов концентрации Старые теперь засыпали), произвело этот ввергающий в хаос взрыв.
