Философские идеи Людвига Витгенштейна - [6]
Так для прояснения столь сложного понятия, как "бесконечное", вводится группа вымышленных, но в принципе возможных, правдоподобных языковых практик. Например, придумывается племя, способное считать до 10, затем племена, владеющие усложненным счетом, - скажем, до 159 и более. Наконец, мысленно конструируется сообщество, имеющее в своем распоряжении два способа исчисления - закрытый и открытый. Вторая, неограниченная, система счета связывается с операцией "и так далее". Именно эта операция и проясняет, по убеждению Витгенштейна, тайну рождения идеи бесконечного. Выявляя ее простой земной "росток", она позволяет мысленно "взрастить" его, проследить шаг за шагом возможные переходы от простых ко все более сложным случаям - вплоть до тех отвлеченных суждений о бесконечном в чистой математике и метафизике, что вызывают характерный эффект головокружения, чувство мистического. В такой реконструкции видится путь к преодолению философско-языковой иллюзии о необычайно трудном, непостижимом характере понятия бесконечного. Прием языковых игр позволяет прояснить, что наше употребление слова "бесконечный" по сути столь же незамысловато, как и слова "открытый", а представление, будто его значение "трансцендентно", навеяно неверным пониманием (см.: BBB, p. 95). В результате "бесконечное" обретает вполне земную основу: открытая система исчисления характеризуется тем, что "игра" идет с системой конструируемых числительных. Приведенный пример показывает, что метод языковых игр (в качестве проясняющей процедуры) включает в себя - наряду с другими моментами - и своего рода "заземление" абстракций[33], поиск их "корневой основы".
Цель таких "реконструкций" - аналитически-философская: прийти к ясному пониманию функций того или иного понятия, добиться верного соотнесения вербального и реального для разнообразных конкретных случаев. Процедуры прояснения нередко бывают сложны, и степень их сложности определяется тем, насколько запутано понимание, как много помех нагромождено на пути к искомой ясности.
Фантазия Витгенштейна в изобретении самых невероятных языковых игр не знала пределов. Иногда он сам искренне смеялся: так нелепы с точки зрения реального языка были выдуманные им игры[34]. Но при этом он все же постоянно действовал в рамках принципиально допустимого в языке (не противоречащего его природе), в поле тех возможностей, что в иных условиях, в иных культурах могли бы оказаться реалиями знаково-речевого поведения.
Языковые игры, в понимании Витгенштейна, бесконечно многообразны, причем это относится не только к возможным вариациям конкретных игр, но и к их видам и разновидностям. А это значит, что концептуально-речевые практики не подвластны сколько-нибудь четким классификациям, разграничениям. Для постижения идеи игры в философии позднего Витгенштейна важно не упускать это из вида. Так в "Философских исследованиях" читаем: "Сколько же существует видов предложения? Скажем, утверждение, вопрос, повеление? - Имеется бесчисленное множество таких видов: бесконечное многообразие способов употребления всего того, что мы называем "знаками", "словами", "предложениями". И это многообразие не представляет собой чего-то устойчивого, раз и навсегда данного, наоборот, возникают новые типы языка, или, можно сказать, новые языковые игры, а другие устаревают и забываются. Приблизительную картину этого процесса способны дать нам изменения в математике" (PU, § 23).
Языковые игры мыслятся как компоненты деятельности или формы жизни, притом не менее многообразные, чем сами жизненные практики. В разных ситуациях люди делают то или это, как правило, сочетая предметные и др. действия с речевыми. Им приходится "отдавать приказы или выполнять их, оценивать внешний вид объекта или его размеры, изготавливать предмет по его размерам, информировать о событии, выдвигать и проверять гипотезу, представлять результаты эксперимента в таблицах и диаграммах, сочинять рассказ и читать его, играть в театре, распевать хороводные песни, разгадывать загадки, острить, рассказывать забавные истории, решать арифметические задачи, переводить с одного языка на другой, просить, благодарить, проклинать, приветствовать, молить" (PU, там же). Таков один из перечней возможных языковых игр, постоянно дополняемый в текстах Витгенштейна все новыми и новыми примерами.
Среди назначений идеи игры есть и такое: довести до сознания читателей необычайное многообразие инструментов языка (типов слов, предложений и др.) и способов их применения, расшатать укорененное в сознании за долгие века представление, будто язык всегда работает
