Философские идеи Людвига Витгенштейна - [54]

Чрезвычайно важно, что в диалоге Фэн Юланя с Витгенштейном китайская философия осознала себя как интегральную часть всемирной философии. Вслед за Кантом, воссоздавшим метафизику вслед за произведенным Юмом разгромом, "новое неоконфуцианство" поставило своей задачей преодоление эмпиризма и скептицизма Венского кружка и создание "подлинной" метафизики для всего человечества.

Л.А.Микешина

(Москва)

Витгенштейн: проблема веры и достоверности в познании

Присутствие феномена веры в познавательной деятельности субъекта - общепризнанный факт в эпистемологических исследованиях, однако гносеологический, логико-методологический статус, а также социокультурные, в частности коммуникативные, истоки веры - это проблемы, требующие специального исследования. Размышления Витгенштейна о вере, сомнении и достоверности не утратили своей значимости и, как представляется, не оценены в полной мере исследователями данной проблематики.

Одна из проблем, привлекшая внимание Витгенштейна, - можно ли считать, что утверждение "я знаю" достоверно, отражает реальное ментальное состояние субъекта и обладает статусом знания? Или это только "особый вид веры", но тогда что есть знание субъекта и какую роль играет вера в его становлении и функционировании? Представляются интересными результаты рассмотрения этих вопросов в известной дискуссии Д.Мура, Н.Малкольма и Л.Витгенштейна, особенно выводы, полученные последним. Поводом послужила статья Д.Мура "Защита здравого смысла", в которой он стремился обосновать правомерность утверждений типа "я знаю, что" как выражений ментального состояния говорящего. Дискуссия выявила ряд интересных и принципиальных моментов, в первую очередь имеются в виду теоретические результаты, полученные Витгенштейном, отраженные в его посмертно опубликованном труде "О достоверности". В работе, посвященной изучению логических границ сомнения, мнения и знания, рассматривается не только проблема субъективного знания, но и показана конструктивная роль сопровождающей его веры, имеющей социально-коммуникативную природу и неотторжимой от познавательного процесса.

Ставится также вопрос об особой эпистемологической роли эмпирических высказываний, принимаемых на веру, при этом им придается фундаментальное значение. Всякое обучение, начиная с детства, основано на доверии, как и овладении научным знанием, которое до поры принимается как несомненное, а сомнение, пишет Витгенштейн, приходит после веры. Даже когда мы проверяем, то уже предполагаем нечто, что не проверяется. Это неотъемлемое свойство наших представлений, нашего бытия среди людей. Системность - другое существенное качество нашей веры, тесно связанное с системностью самого знания, поскольку мы верим не в отдельное предложение, а в целую систему предложений, аксиом, следствия и посылки которой взаимно поддерживают друг друга.

Интересна еще одна особенность наших "несомненностей", которую отмечает Витгенштейн, - это неявная форма их существования. Безусловные предложения постигаются отнюдь не в явной форме и обнаруживаются лишь впоследствии. Так в основе наших явных знаний лежит картина мира, которая усвоена в детстве (он показывает это на примере Лавуазье), выступает само собою разумеющимся основанием исследования и как таковая не формулируется. Не рассматривая всех аспектов данной проблемы в концепции Витгенштейна, отметим, что для него в конечном счете "я знаю" совпадает с "я верю", а также с "я верю тому, что я знаю”. Вера не только сопровождает, обусловливает знание, но часто в индивидуальном познании заменяет его. Однако категории "знание" и "достоверность" различаются и не являются для него двумя "психическими состояниями", вроде "предполагать" и "быть уверенным", речь идет именно о субъективном знании, а не о состоянии уверенности.

Витгенштейн ставил и проблему оснований веры, отмечая, что трудность заключается в том, чтобы понять отсутствие основания у нашей веры. Однако выявление конструктивных функций веры возможно лишь в случае признания существования объективных оснований субъективной веры. По-видимому, следует говорить не об отсутствии основания, но о различных основаниях знания и веры. Это отметил еще Дж.Локк, с точки зрения которого вера стоит сама по себе на своих собственных основаниях, не может быть снята с этих оснований и помещена на основание познания. Знание получает свой статус в результате обоснования, проверки, доказательства достоверности, истинности, и лишь в таком качестве оно обретает не только когнитивную, но и социальную значимость, начинает функционировать в культуре. Вера же, как мне представляется, базируется совсем на другом - на основе социокультурной, коммуникативной апробации, социальной санкции и общезначимости того, во что верят. И лишь затем может возникнуть необходимость рефлексии и критики оснований субъективной уверенности, сам пересмотр которых будет осуществляться на базе новых социально апробированных "несомненностей".

А.А.Михайлов

(Минск)

Проблема трансцендентализма в философии Л.Витгенштейна

Попытка рассмотрения взглядов Витгенштейна в русле трансцендентальной философии воспринимается в современной философской литературе не без известных оговорок. Если понимать под трансцендентализмом в том виде, в котором его принципы были обозначены Кантом, обращение философии к своим собственным предпосылкам и основаниям, то на первый взгляд мы сталкиваемся в философии Витгенштейна с радикальной модификацией самой идеи трансцендентализма. Витгенштейн, как известно, отказывается от характерных для классической философии попыток выявления абсолютных оснований философского мышления и, прежде всего, реализуемых в духе кантовского априоризма. Более того, эволюция взглядов Витгенштейна на природу языковых проблем свидетельствует, казалось бы, скорее о несомненном предпочтении наследия кантовского оппонента Гамана, глубинность эвристических прозрений о языке которого только в последние годы начинает осознаваться в надлежащей мере.