Философия Зла - [15]

Шрифт
Интервал

. Иначе говоря, боль разрушает речь131. Мы можем сказать, что что-то болит, однако когда боль становится нестерпимой, мы теряем дар речи и деградируем в бессловесное состояние. Душевную боль можно победить физической, которая способна поглотить все132. Ханна Арендт описывает то, как боль лишает человека привычного сложившегося мироощущения133. Боль нельзя разделить с кем-либо еще, ведь ни для кого другого просто не остается места, боль заполняет все, становясь для больного отдельным миром.

Что обретает ребенок с синдромом Леш-Нихана, при котором тяга к членовредительству столь велика, что приходится удалять его прорезывающиеся зубы, чтобы ребенок не отгрыз себе пальцы и губы? Как сказано в «Чуме» Альбера Камю, страдания ребенка «выходят за пределы мыслимого, рамки дозволенного»134. Отец Панлю пытается разобраться в проблеме:

Короче, по словам проповедника, так, по крайней мере, истолковал их про себя рассеянно слушавший Риз, выходило, что объяснять здесь нечего. Но он стал слушать с большим интересом, когда проповедник неожиданно громко возгласил, что многое объяснимо перед лицом Господа Бога, а иное так и не объяснится. Конечно, существуют добро и зло, и обычно каждый без труда видит различие между ними. Но когда мы доходим до внутренней сущности зла, здесь-то и подстерегают нас трудности. Существует, к примеру, зло, внешне необходимое, и зло, внешне бесполезное. Имеется Дон Жуан, ввергнутый в преисподнюю, и кончина невинного ребенка. Ибо если вполне справедливо, что распутник сражен десницей Божьей, то трудно понять страдания дитяти. И впрямь, нет на свете ничего более значимого, чем страдание дитяти и ужас, который влекут за собой эти страдания, и причины этого страдания, кои необходимо обнаружить. Вообще-то Бог все облегчает нам, и с этой точки зрения наша вера не заслуживает похвалы -она естественна. А тут он, Бог, напротив, припирает нас к стене. Таким образом, мы находимся под стенами чумы и именно из ее зловещей сени обязаны извлечь для себя благо... Ныне Бог проявил милость к творениям своим, наслав на них неслыханные беды,дабы могли они обрести и взять на рамена Свои высшую добродетель, каковая есть Все или Ничего135.

Итак, отец Панлю истолковывает трагедию как дар, состоящий в невероятно суровом испытании веры, пройдя которое невозможно остаться умеренно верующим, и либо обратиться к Господу целиком и без остатка, либо отринуть Его. Страдание дает человеку духовную пищу и этим оправдывает свое существование: «Нельзя говорить: «Это я понимаю, а это для меня неприемлемо»; надо броситься в сердцевину этого неприемлемого, которое предложено нам именно для того, дабы совершили мы свой выбор. Страдания ребенка - это наш горький хлеб, но, не будь этого хлеба, душа наша зачахла бы от духовного голода»136. Это неубедительная теодицея, ведь такое испытание веры выглядит совершенно неправдоподобно.

Существует множество примеров зла, которое не способствует чему-либо мало-мальски позитивному, и это является бесспорным аргументом против существования Бога137. Голодная смерть, ежегодно забирающая миллионы людей, не благоприятствует личностному росту или чему-то подобному. Человек не всегда извлекает знание из собственных страданий, тем более сомнительно, что ради его «обучения» непременно должны страдать другие. Иринейцы, вероятно, возразят, что эти страдания вызывают участие, готовность прийти на помощь, но я считаю этот довод несостоятельным, поскольку наше «образование» не может оправдать страдания других людей. Джон Хик допускает существование совершенно деструктивного зла, не приносящего страждущему какого-либо блага, тем не менее включает его в свою иренейскую теодицею по той причине, что оно привносит в мир важный элемент мистерии138. Действительно, вмещая в себе подобное зло, мир по большей части окутывается тайной, однако я не приемлю этот довод. Цена за мистерию непомерно высока - уж лучше жить в лишенном таинств мире. Знание, которое можно вынести, пережив несчастье, порой заключается лишь в том, что жизнь может обратиться в ад, а без подобного знания вполне можно обойтись.

Теодицея целостности

Стандартное решение проблемы зла состоит скорее в отрицании, нежели в объяснении этого феномена. Утверждается, что зло лишь кажется таковым, в действительности, являясь благом, стоит только лучше присмотреться139. Можно сказать, что Платон первым выдвинул аргумент целостности140, однако тем, кто впервые поставил его во главу угла и последовательно разобрал, был, без сомнения, Августин. Он полагал, что человеческое зло - это средство, используемое Богом для достижения благой цели141. Все, что ни есть, все, что кажется злом, на самом деле - благо, поскольку является необходимой составляющей благой целостности: «Все сущее - благо»142. Страдание, в общем и целом, есть не что иное, как наказание за людские прегрешения, так как все люди - грешники и заслуживают страданий143. И поскольку человека так же необходимо отнести к благу, страдание призвано сделать его еще лучше144. Фома Аквинский писал: «Действительность, лишенная зла, неминуемо потеряет и немалую долю блага. Зло допускается божественным провидением, дабы направить его во благо»


Еще от автора Ларс Свендсен
Философия философии

В очень популярной, доступной форме известный норвежский философ Л. Свендсен дает свое оригинальное видение того, что же такое философия. Наука о мудрости – такое определение предлагает автор. Философствовать – значит подвергать сомнению свое понимание себя. Ведь философия – не просто поиск мудрости, внешней по отношению к нам, это неизбежность встречи с собственным невежеством, это необходимость задавать себе неудобные вопросы, сомневаться во всем, что ты знаешь и чем являешься. Этот глубоко личный аспект философии проходит путеводной нитью через всю книгу. Опираясь на западную философскую традицию, автор рассказывает об основах философии, о взаимосвязях философии и литературы, науки, о доминирующих ныне школах аналитической и континентальной философии, о прошлом и будущем философии, которую он считает бессмертной…


Философия свободы

Свобода является одним из основополагающих измерений в человеческой жизни, но до сих пор у нас нет единого понимания этого феномена. В настоящей книге рассмотрены все основные аспекты свободы, от метафизики до политики и морали. Автор ставит следующие вопросы: Существует ли свобода в мире, где всем управляют законы природы? Каковы критерии того, чтобы человек мог считаться свободным? Какое общественное устройство необходимо для обеспечения людям максимальной свободы? Должна ли свобода иметь границы? Что угрожает свободе в современном мире? Как реализовать свою свободу на практике? Как прожить жизнь, наполненную смыслом? Отвечая на эти вопросы, Ларс Свендсен прибегает к классической и современной философии, используя их, чтобы показать, что свобода является неотъемлемой составляющей нашей человеческой сущности.


Философия скуки

Что такое скука, когда она возникает, что у нее общего с меланхолией и депрессией, можно ли ее преодолеть волевым актом или превратить в источник вдохновения? На эти и многие другие вопросы пытается ответить норвежский философ Ларе Свендсен, в своем трактате "Философия скуки". По мнению автора, столь многосторонний феномен, как скука, изучен мало, хотя скука - состояние, в котором мы часто пребываем, но редко о нем размышляем. Это своего рода фундаментальный экзистенциальный опыт. В книге "Философия скуки" цитируются тексты из разных источников - философских исследований, произведений художественной литературы, из трактатов по психологии, теологии и социологии.


Рекомендуем почитать
Вырождение. Современные французы

Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.


Несчастное сознание в философии Гегеля

В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.


Проблемы жизни и смерти в Тибетской книге мертвых

В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.


Зеркало ислама

На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.


Ломоносов: к 275-летию со дня рождения

Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.


Онтология поэтического слова Артюра Рембо

В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.