Философия здоровья: советы на каждый день и на всю жизнь - [13]

Толковый словарь русского языка предлагает два варианта определения здоровья: "1. Правильная, нормальная деятельность организма, его полное физическое и психическое благополучие. 2. То или иное состояние организма" [113,С.232].

Интересна трактовка здоровья как устойчивого равновесия духа с телом, данная знаменитым доктором Папюсом: "В человеческом организме тело и дух суть две субстанции противоположного характера, промежуточное же звено (жизнь, пластический посредник, астральное тело) связывает эти две противоположности в уравновешенное целое — живой организм.

Это-то равновесие и определяет своей устойчивостью то, что мы называем здоровьем как физическим, так и психическим.

Кроме равновесия духа с телом, о котором только что шла речь, в здоровом организме должны находиться в равновесии все центры и их проявления (инстинкты, чувства, мысли)" [114,С.49].

Известна также формулировка здоровья как функционального состояния организма человека, обеспечивающего продолжительность жизни, физиологическую и умственную работоспособность, хорошее самочувствие и функцию воспроизводства здорового потомства [28,С.5].

Вышеприведенные определения понятия "здоровье" фиксируют результат здоровья, схватывают поверхностную его сторону: состояние, благополучие, деятельность, устойчивое равновесие. Но все они не называют имманентный признак, механизм, который приводит к здоровью (можно даже сказать — дает здоровье), не отражают того, как оно достигается. Человеческий организм — сверхдинамическая система, в которой происходят сверхскоростные изменения ежесекундно. И чтобы он был здоров в каждую секунду жизни, очевидно, должен быть такой механизм, который, отслеживая эти изменения, мог бы корректировать нежелательные отклонения. Таким "механизмом" является расширенное сознание, способное бесконечно фокусировать внимание. Тогда здоровье можно определить как бдительность сознания, его готовность отреагировать мгновенно на любые помехи. Конечно, речь идет о сознании, очищенном от суеты, хаоса ментального, витального и физического, — сознании, постигшем безмолвие ума, покой в душе и неподвижность в теле.

Болезнь же будет представлять собой недостаточность сознания. Болезнь появляется тогда, когда сознание начинает замечать (признавать) ее существование. "Это не тело болеет, это ослабевает сознание… Если ищущий сознателен, он может жить в центре эпидемии, пить всю грязь Ганга, если ему так хочется; ничто не коснется его… Когда мы очищены, прозрачны, то никакие вирусы в мире не смогут ничего с нами сделать, потому что наша внутренняя сила могущественнее их силы, или, иными словами, потому что интенсивность вибраций нашего существа настолько велика, что никакая более низкая вибрация не может проникнуть в нас" [79,С.111–112].

Отдавая должное диагностике, не следует забывать о ее относительности: любые приборы (будь то руки, глаза врача или аппараты УЗИ и пр.) позволяют лишь получить отпечаток (пусть даже в движении, но отпечаток!) деятельности организма "больного" в определенный момент времени. Ставя диагноз, врач кристаллизует болезнь, конкретизирует и отяжеляет ее. Учитывая же его гипнотическую власть над физическим умом пациента, приведенный им в исполнение приговор в виде диагноза болезни закупоривает сознание (и тело) "больного" в железный панцирь на многие годы, если не навсегда… А ведь в организме "больного", как и во всей Вселенной, все течет, все изменяется… И не случайно зачастую "больной" недоумевает: вчера был у специалиста-иридодиагноста и выявил у себя одни болезни, а сегодня другой иридодиагност обнаружил, что тех болезней нет, но есть другие. А третий специалист, не исключено, скажет, что ничего подобного — "больной"… совершенно здоров!… Все это не удивительно, если принять к сведению, что обследования "больного" проводились в разное время. Организм не болеет всегда… Даже самый запущенный организм знает взлеты сознания, просветление и радость восприятия жизни. Не глушить бы его всяческими названиями болезней надо, а лелеять рост пошатнувшегося духа, угасшего сознания, чего мы практически не видим у наших врачей сегодня. Надобность в скольких операциях отпала бы, если бы врачи были внимательны к личности "больного"!

Как часто, заходя в кабинет врача, мы испытываем животный страх или чувствуем стену, отгораживающую Его от нас… Это разделение не способствует взлету духа, а, наоборот, принижает его. Если бы был прибор, который позволил бы увидеть нашу ауру, то можно было бы заметить, что она представляет собою в эти минуты измятый цветок… Но если все-таки, наперекор болезни, мы где-то услышим (глубоко в себе, во встретившихся нам по пути людях или в окружающем пространстве) звоночек теплящегося, еще не угасшего стремления выздороветь, то можно быть уверенным, что все будет в порядке: врач останется доволен — Он излечил болезнь!…

В повседневной жизни мы не отдаем отчет, что своим раздражением, усталостью, ленью и страхами, мыслями и действиями сами создаем себе те или иные болезни (а потом вопрошаем: "Откуда они взялись?") и, даже более того, определяем характер собственной смерти.