Философия войны - [28]
Традиционное для всех геополитиков — от Ма-киндера до Лохаузена — противопоставление теллу-рократии и талассократии, будучи совершенно обоснованным, оставляет без внимания два других элемента — Воздух и Огонь (Эфир). Карл Шмитт указывает перспективы восполнения этого недостатка, который все более очевиден при развитии авиации, ракетостроения и космического оружия.
Появление воздухоплавания, освоение цивилизациями воздушной стихии усложняет двухполюсную геостратегическую картину. Если уже талассократия действует разрушительно на территориальные нормативы цивилизации суши, привнося «разжижающий» юридически-этический компонент, то переход к элементу Воздух логически должен еще более «размывать», «развеивать» традиционные нормы — как с точки зрения пространственного разграничения, так и с точки зрения типа цивилизации. И действительно, именно воздушные виды вооружений характеризуются максимальной разрушительностью. На смену сухопутному освоению-покорению и водному ограб-лению-разорению приходит чистое воздушное разрушение. Самые ужасные страницы современных войн связаны с оружием воздушной стихии — Герника, Дрезден, Хиросима и Нагасаки вплоть до современных ковровых бомбардировок Ирака и Сербии. Переход техносферы к стихии воздуха еще более, чем воды морей, отрывает человечество от его земных, традиционных корней, отсекает его от исторической, культурной и этической почвы. Освоение воздушного пространства сопровождается еще большим расслаблением нравственных критериев в цивилизации. Шмитт указывает, что аэрократия (власть посредством Воздуха) во многом затушевывает противостояние Суши и Воды, отчасти уравнивая их перед лицом целиком деструктивной стихии. Любопытно заметить, что ядерное оружие теснейшим образом связано именно с воздухом, так как перемещение ядерного боезаряда в военных целях возможно только с помощью ракет или стратегических бомбардировщиков.
Важно отметить также следующую деталь: цивилизация каждого из элементов — Земли, Воды и Воздуха — имеет свою особенность с точки зрения интеграции планетарного пространства в целом. Шмитт замечает, что теллурократия предполагает многополярный уклад, «цветущую сложность», по выражению К. Леонтьева. Различные сухопутные цивилизации развиваются параллельно друг другу, под охраной этики границ, этнических и государственных нормативов, позволяющих наилучшим образом сохранить своеобразие религиозных и национальных культур. Талассократия знаменует собой уменьшение цивилизационной полярности — удачливый Остров, действующий вопреки сухопутным, традиционным правилам, стремится колонизировать как можно большее количество «берегов». И наконец, аэрократия, сложившаяся в ядерно-ракетный век, породила двухполярный мир, поделенный на два лагеря, обладающих сокрушительной разрушающей силой ядерных бомб и боеголовок.
Но существует и четвертый элемент — Огонь (или Эфир), который, по мнению древних греков, находится над элементом Воздуха. Этому элементу соответствует космическое пространство, которое можно назвать «эфирным», а космическая цивилизация в таком случае будет эфирократией. Закономерность, выделенная Шмиттом, чисто логически должна привести к тому, что эфирократия, т. е. перевод техносферы в космическое пространство, должна быть еще более аморальной, беззаконной, бесчеловечной и устрашающей, нежели ядерная аэрократия. С другой стороны, такой «космический» тип цивилизации должен тяготеть к однополярному миру, так как все различия в качестве планетарных стихий у предшествующих цивилизаций при переходе к космосу стираются. Этот логический вывод целиком и полностью подтверждается актуальными геополитическими и геостратегическими потрясениями.
Действительно, с военной точки зрения распад СССР как суверенной державы (одной из двух колонн двухполярного аэрократического мира, которые можно было назвать суверенными) явился результатом того; что мы не смогли дать адекватного ответа на американскую СОИ, которая посредством космических вооружений блокировала воздушноядерную, стратегическую мощь СССР. Кроме того, эфирократия принципиально не могла быть двухполярной, и сознающие это американские эксперты изначально ориентировались либо на конвергенцию, либо на свою победу в аэрократическом противостоянии с СССР. По логике Шмитта, можно заключить, что СССР не смог стать эфирократией еще и в силу морально-этической связанности советской ци-
вилизации с почвенными, органическими нормативами, которые необходимо преодолеть и разрушить в наиболее аморальной и бесчеловечной эфирократи-ческой цивилизации.
Эфирократия и космическое оружие ориентированы не только на разрушение, но на уничтожение, и не просто врага, а всего Человечества. Человеческое в звездных войнах должно исчезнуть не только в результате возможного грядущего конфликта. Сама роботронная стихия звездных войн оставляет человеку весьма мало места. Оружие эфирократии — это «умное оружие» (по выражению американских военных экспертов). Начиная с «думающей» ракеты «Томагавк» (умной пока лишь, как амеба, — иронизируют специалисты), военная мысль, развиваясь в логике СОИ, предвидит все более и более совершенные типы вооружений, которые в перспективе будут «независимы» от человека и человечества, действуя на основании своей более «совершенной» логики, не подверженной «архаическим комплексам земли». В эфирократии путь цивилизации по ступеням качественного, «элементного» пространства завершается. Корни вырываются окончательно, и «устаревшего» человека сменяют «космические» мутанты-роботы и киборги.
Книга является первым русскоязычным учебным пособием по геополитике. В ней систематически и подробно изложены основы геополитики как науки, ее теория, история. Охватывается широкий спектр геополитических школ и воззрений и актуальные проблемы. Впервые формулируется геополитическая доктрина России. Незаменимый справочник для всех тех, кто принимает решения в важнейших сферах российской политической жизни - для политиков, предпринимателей, экономистов, банкиров, дипломатов, аналитиков, политологов и т. д.
Война против России – не сиюминутное историческое явление, возникающее в определенные периоды, но перманентное состояние нашего главного геополитического и онтологического врага – Запада, вся логика развития которого строится на сдерживании нашей страны или попытках покончить с Россией как цивилизационным явлением.На противостоянии России и Запада строится диалектика всей истории Европы с момента возникновения нашей государственности как таковой, будь то Русь Рюриковичей, романовская Россия, Советский Союз или неолиберальная РФ.
Данная книга является первой попыткой проанализировать конспирологию как социальное и культурное явление, как концептуальный синдром постмодерна.Автор не ставит своей задачей дать исчерпывающую картину всех версий конспирологии, их бесчисленное число, и они постоянно растут. Цель была в том, чтобы описать некоторые закономерности конспирологического сознания, если угодно, его парадигмальные особенности, и проследить логику наиболее типичных, ярких и показательных конспирологических теорий. Описание и разбор различных версий «теории заговора», подчас весьма необычных и странных, служат наглядной иллюстрацией к данному исследованию, делают его не сухой социологической и философской аналитикой, но и занимательным (как мы надеемся) чтением.
Придя к власти, президент Путин совершил подвиги, достойные Геракла, — предотвратил распад России, замирил Кавказ, обезглавил «пятую колонну», «равноудалил» олигархов, прекратил «пресмыкаться перед Западом». Все эти исторические шаги он предпринял в первые два года своего президентства. Но потом его активность пошла на спад, а «путинский прорыв» сменился новым застоем. Очень много сделав для России, Путин еще больше не сделал.Почему президент упустил уникальный исторический шанс стать спасителем Отечества и навсегда вписать свое имя в историю? Как из великого государственного деятеля превратился в ординарного чиновника, которых пруд пруди? Что помешало ему отказаться от проклятого ельцинского наследия и разорвать «либеральную» удавку на горле страны? Почему эпоха великих надежд обернулась очередным разочарованием? И есть ли шанс, что, переизбравшись на третий срок, он вернет себя прежнего — того Путина, что выполнит свое историческое предназначение, став собирателем новой Евразийской Империи?».
Книга известного лидера Евразийского движения разъясняет принципы и основания Четвертой политической теории, отвечающей на вызовы Постмодерна и приходящей на смену главным идеологиям XX века.
Александр ДугинГиперборейская теорияГЕРМАН ВИРТЧеловек, увеличивший историю человечества на 12 тысяч лет – самый замалчиваемый гений эпохи открыватель первоязыка человечества, реконструировавший письменность золотого векапаладин высокого Норда, избранник NORDLICHT'а – Света Севера, сын Фрейи.
Книга будет интересна всем, кто неравнодушен к мнению больших учёных о ценности Знания, о путях его расширения и качествах, необходимых первопроходцам науки. Но в первую очередь она адресована старшей школе для обучения искусству мышления на конкретных примерах. Эти примеры представляют собой адаптированные фрагменты из трудов, писем, дневниковых записей, публицистических статей учёных-классиков и учёных нашего времени, подобранные тематически. Прилагаются Словарь и иллюстрированный Указатель имён, с краткими сведениями о характерном в деятельности и личности всех упоминаемых учёных.
Монография посвящена одной из ключевых проблем глобализации – нарастающей этнокультурной фрагментации общества, идущей на фоне системного кризиса современных наций. Для объяснения этого явления предложена концепция этно– и нациогенеза, обосновывающая исторически длительное сосуществование этноса и нации, понимаемых как онтологически различные общности, в которых индивид участвует одновременно. Нация и этнос сосуществуют с момента возникновения ранних государств, отличаются механизмами социогенеза, динамикой развития и связаны с различными для нации и этноса сферами бытия.
Из кн.: Афонасин Е.В. Античный гностицизм. СПб, 2002, с. 321–340.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
Владимир Махнач – историк и православный публицист – оставил после себя богатейшее наследие. Оно до сих пор толком не систематизировано. Его лекции и по сей день передаются из рук в руки, несмотря на то что Махнач стал одним из мощнейших идеологов «Русского мира» в конце XX века.Но нет пророка в своем отечестве. Махнач умер, когда его идеи казались многим чересчур экзотичными.«А что, если Россия опять вернется к имперским амбициям? Я бы ответил так: если она вернется к имперскому сознанию, то честь ей и хвала, а если только к амбициям – тогда плохо» (В. Махнач).
Эта книга для тех, кто решил остаться в России. Вы, уважаемый читатель, видимо, подумываете над таким решением. А иначе зачем вы взяли книгу в руки? Для тех, кто собирается уезжать, выпускается масса руководств типа: «Пособие для уезжающих…» в Израиль, ЮАР, Чехию и т. д. А для тех, кто остается, такого пособия нет.Ведь вам надо что-то знать о стране, в которой вы собираетесь жить, не правда ли? Вы уже знаете, что Россия – страна уникальная, но знаете ли, в чем ее уникальность? Почему мы не вошли и уже, очевидно, не войдем в «мировое сообщество»? Для ответа на этот вопрос надо ответить на несколько предварительных вопросов.
Зачем мы, люди, живем? Вопрос этот, конечно, скучный, но в данной книге на него дается очень нескучный ответ, поскольку автор ищет ответ сам для себя и не пытается поразить читателя наукообразной заумью.Есть ли у нас Душа и из чего она состоит? На основании каких законов физики она формируется и живет? Умирает ли она с телом и счастлива ли после его смерти? Как нужно прожить жизнь, чтобы после смерти по результату естественного отбора жить счастливо? Какое нужно государство, чтобы пройти в нем естественный отбор для своей Души?Автор предлагает читателю задуматься над этими вопросами вместе с ним.
Каждый русский с самого рождения знает о войне. Он о ней всегда помнит, что и отличает его от его европейского собрата.Война всегда рядом, и именно поэтому наши дети, попадая первого сентября в первый класс, идут не куда-то на математику или физкультуру, а на Урок Мира. Точно так же, как десятилетия назад на этот урок шли мы.Известный публицист и блогер, колумнист издания «Однако» Роман Носиков убежден: России предстоит воевать. Война будет тяжелой, но мы победим.В своей первой книге он подробно рассказывает, с кем и как нам придется воевать и на какие жертвы пойти.