Философия в будуаре - [29]

Соколова: Получим нарекания от рекламодателей. Прости, Herme`s! Лично я предпочитаю сумки других марок.

Собчак: Врешь! Если бы у тебя была «биркин», ты бы ее носила!

Соколова: Ну носила бы иногда – почему нет! Тому, кто мне ее подарил, было бы приятно.

Минаев: Телефон Vertu вам тоже подарили? Или вы тиснули джинсу в журнал и на эти деньги Vertu купили?

Соколова (скромно): Нет, вы правы, мне подарили. Но эта модель уже устарела. Я хочу новую. TAG Heuer design. И ее подарите мне вы.

Минаев: С какой это стати?!

Соколова: Чтобы господин Сурков не увидел этого интервью даже в страшном сне.

Божий дар и яичница

На пристрастные вопросы будуарных журналисток, чем кормить мужчину, чтобы его сперма была вкусной, шеф-повар Анатолий Комм[4] велел пробовать, пробовать, пробовать.

Соколова: Ты не устала заманивать джентльменов в будуар? По-моему, пора освежить декорации и переместиться на второй стратегически важный для девушки плацдарм – кухню. Она не менее сексуальна.

Собчак: Кому как. Я на кухне не бываю. Дома только сплю.

Соколова: То есть единственная альтернатива будуару – спальня? Я тебя на профессиональную кухню зову. Как у тебя – не знаю, а у меня накопились вопросы к рестораторам города Москвы.

Собчак: В таком случае едем к Комму в «Варвары». Он в отличие от коллег, любящих неуместные в ресторане театральные эффекты, фижмы и парики, честно предупреждает, что устраивает гастрономические спектакли. 

Собчак: Здравствуйте, Анатолий, вам этот кафтан с инициалами очень к лицу.

Комм: Добро пожаловать. Это, Ксения, поварская куртка, спецовка любого шефа. А кафтаны по другому адресу.

Собчак: Простите, вырвалось. Кстати, про то, что к лицу, я искренне.

Комм: Приятно.

Собчак: Мы, пока ехали, договорились, что нападать на вас будем только по поводу формы. К содержанию претензий нет.

Соколова: Как говорили в гаражных автосервисах 90-х: по кузову вопросов нет, есть вопросы по жизни.

Собчак: Вы ведь стараетесь использовать исключительно отечественные продукты, а форму подачи селедки под шубой у японцев подрезали – роллов навертели.

Комм: Гастрономический смысл любого блюда в пропорциях. Взять традиционную «шубу» в идеальных пропорциях нереально.

Собчак: А может быть, и не надо, чтобы все идеально? Русский человек не любит порядок. Ему распахнутая «шуба» – только в путь. И салатик оливье на второй день ложечкой, той, что побольше, хапается за любо-дорого.

Соколова: Анатолий, вы понимаете, что изъяли душу практически из русской кухни?

Собчак: Душегуб.

Комм: Я не думаю, что русская душа – это лицо в салате. Коммунистическая свинская идеология. И терминология оттуда – «еда на газете». Эта газета все и объясняет.

Собчак: Есть еще ресторатор такого плана, как вы, – замечательный Деллос. Вы занимаетесь совершенно разными кухнями и по-разному себя позиционируете, но мне кажется, у вас есть общее качество. Витиеватый дизайн «Турандот» и ужас ваших официантов при слове «кока-кола» – странности одного порядка. Смахивает на представление ряженых: (манерно) «Сударыня, что изволите откушать?»

Комм: Я должен вам сообщить, что у меня официанты таких текстов не произносят.

Собчак: Есть гениальная история с Деллосом и его сударушками. Полночь, ресторан «Турандот». А я его ненавижу на физическом уровне, у меня от антуража ощущение балагана, а от персонала – шутов, с их «испить, искушать, сударыня». Мы сидим хмурые, усталые, в другой ресторан не могли пойти, потому что там у нас была фотосессия. Официант уносит какую-то мебель. Вокруг все эти чинные скоморохи с манжетами... Вдруг падает какой-то стол и раздается площадной раскатистый мат на весь ресторан. Показательно также, что такие места любят чудаковатые придурковатые люди.

Соколова: Они приобщаются.

Комм: Потомки солдат и матросов, которые во дворцы ходили гадить.

Соколова: Я думаю, что если бы кто-то открыл заведение, где можно реально насрать в вазу, оно бы пользовалось популярностью...

Комм: Между мной и Деллосом, Новиковым, Гусевым огромная разница. Я очень уважительно отношусь ко всему, что они делают. Эти люди – рестораторы.

Соколова: А вы нет?

Комм: Я шеф-повар. Между мной и ними такая же разница, как между продюсером и исполнителем. Они продюсеры. Приходя в ресторан «Варвары», вы приходите ко мне. Если вы покупаете билетик на того или иного исполнителя, то вы не приходите на концерт с требованием, чтобы он сыграл вам «Мурку», потому что вам мотив этот нравится. Во всем мире существуют гастрономические рестораны, куда люди приходят на поваров. Вообразите, что мы с вами решили собрать балетную труппу во главе со всеми нашими примами и привезти ее в Папуа – Новую Гвинею. Вышел вождь, племя рассаживается у костра, мы начинаем про балет, а они нам про пристрастия: вот этих двух мы хотим съесть сейчас, а тех трех после танца, попозже.

Соколова: Возникает резонный вопрос: к чему этот сизифов труд – балетные гастроли в Папуа – Новой Гвинее? Кого вы надеетесь преобразить и насколько?

Комм: Гастрономией, как и литераторством, лучше не заниматься, если есть силы этого не делать. На Западе шеф-повар имеет такой же статус, как актер, режиссер, художник, а здесь он в сознании сограждан никогда не поднимется выше обслуги. Честно могу сказать, я сейчас мог бы сидеть в цивильной одежде, но я специально этого не делаю. Мне часто здесь предлагают за 10 тысяч долларов сделать десерт, потому что я работать заканчиваю в 23.00, а в 23.05 кто-то из наших олигархов вдруг вспомнил, щелкнул пальцем...