Философия свободы - [15]

. Испытуемых просили расслабиться, демонстрируя им поток буквенных символов на экране. Затем их просили нажать на кнопку указательным пальцем правой или левой руки в тот момент, который они выберут сами, и запомнить, какая буква была показана на экране в этот самый момент. Соответствующие зоны мозга демонстрировали активность на целых пять или семь секунд раньше, чем испытуемые осознавали свое решение нажать на кнопку, а с учетом задержек измерительных приборов речь может идти даже о десяти секундах. Такой временной промежуток уже слишком велик, чтобы его можно было списать на неточность измерений или неточное восприятие времени испытуемыми, чем пытались опровергнуть данные Либета. Кроме того, исследователям удалось хотя и с невысокой точностью (около 60 %), но явно исключающей случайное попадание, предсказать действия испытуемых, а именно – пальцем левой или правой руки они нажмут на кнопку – почти за семь секунд до того, как сами испытуемые осознавали свой выбор.

Какие выводы мы можем из этого сделать? Во-первых, мы не можем сделать вывода, что свобода воли является иллюзией или что эти эксперименты поддерживают позицию детерминизма. Они могут лишь дать нам основания утверждать, что любые действия подготавливаются неосознаваемыми процессами в мозге, но они ничего не говорят о том, каким именно образом принимается решение действовать. Кроме того, довольно низкая предсказательная сила этих данных сводит на нет возможность истолковать их в пользу детерминизма, поскольку из тех же экспериментов следует, что сознание может «отменить» отданный мозгом приказ к действию. В лучшем случае можно сказать, что эксперименты Либета заявляют о потенциале готовности как о необходимом, но не достаточном условии совершения действия, поскольку повышение этого потенциала наблюдается и тогда, когда действие в итоге не совершается. Кроме того, необходимо упомянуть, что сам Либет считает недетерминистическую концепцию человеческой деятельности более привлекательной с научной точки зрения и не толкует результаты собственных экспериментов в пользу детерминизма[59]. Кроме того, он утверждает, что его данные скорее свидетельствуют о способности сознания контролировать определенные процессы в мозге, нежели наоборот[60]. Таким образом, Либет поддерживает идею разнонаправленной каузальности: как от мозга к сознанию, так и от сознания к мозгу, и отрицает идею о том, что лишь мозг определяет сознание.

Забавным подтверждением тому, что сознание влияет на мозг, является как раз то, что потенциал готовности зависит от взгляда человека на свободу воли: потенциал готовности слабее у тех испытуемых, которые не верят в свободу воли![61] Если предположить, что потенциал готовности является необходимым условием произвольного действия, получится, что те, кто не верит в свободу воли, обладают худшими нейрофизиологическими предпосылками для произвольных действий, нежели те, для кого свобода воли неоспорима. Другими словами, мы становимся свободнее оттого, что верим в свободу воли, и менее свободными оттого, что не верим в нее!

Кроме того, встает вопрос, насколько точно эти эксперименты отражают процесс принятия человеком решения в реальной обстановке. То, что изучает Либет, несколько отличается от ситуации, которую считают эталонной в дискуссии о свободе воли, а именно – когда человек принимает решение и действует на основании каких-то причин, чаще всего причин, которые он взвесил и счел достаточно важными. Испытуемые Либета действуют без всякой на то причины, помимо их договоренности с ученым согнуть руку или пошевелить пальцем. Можно утверждать, что испытуемые не могут выбирать, как именно они будут действовать, а могут выбирать только момент совершения действия, и поэтому неясно, как применять данные Либета к нормальной ситуации.

Когда начинается движение, наблюдаемое в эксперименте? Можно привести аргументы в пользу того, что оно начинается задолго до того, как увеличивается потенциал готовности, поскольку уже в самом начале эксперимента у испытуемого сформировано намерение в какой-то будущий момент времени согнуть руку или пошевелить пальцем. Таким образом, можно даже утверждать, что активность сознания предшествовала активности мозга. Можно и далее расширить контекст. Как отмечает Рэймонд Таллис, реальный контекст эксперимента Либета намного шире времени его непосредственного проведения, и решение о том, чтобы согнуть руку и пошевелить пальцем, принимается за несколько дней или даже недель до самого действия – в тот момент, когда испытуемый соглашается принять участие в эксперименте, едет в лабораторию, записывается в список участников и так далее, и лишь в конце этого длительного процесса осуществляет движение. Таким образом, речь идет о весьма сложном комплексе намерений и действий в течение долгого времени, и совершенно неясно, как короткий промежуток времени, в течение которого проводились замеры паузы между увеличением потенциала готовности и движением пальца, может сказать нам так много об условиях человеческой деятельности вообще[62].

Так что вовсе не обязательно толковать результаты экспериментов Либета в том духе, что сознание является всего лишь беспомощным придатком мозга. Наблюдая за практической мыслительной деятельностью, аргументированием и процессом принятия решений, происходящим в течение некоторого времени, мы без сомнений придем к выводу, что сознание участвует в деятельности на равных с мозгом, а не просто «плетется следом»