Философия. Ответы на экзаменационные вопросы - [14]
Чистое бытие настолько бедно и пусто, что оно неотличимо от ничто.
В гегелевской диалектике тождество бытия и мышления проходит три стадии. Вначале неопределенное и абстрактное бытие, лишенное определений, неразличимо с мышлением. Проходя шаги конкретизации, бытие и мышление могут различаться, совпадая не полностью, чтобы слиться при завершении системы.
Достигнутое Гегелем понимание бытия как процесса, или истории, или вечного движения, или самой жизни чрезвычайно важно. Диалектический метод восхождения от абстрактного к конкретному позволил Гегелю преодолеть некоторые стадии трудности, вызванные трактовкой бытия как одной абстрактной всеобщности, неподвижной субстанции и безразличной «объективности».
В то же время для всей идущей от Нового времени «классической» философии, включая Гегеля, характерен разрыв с человеческой стороной бытия, на что обратил внимание создатель «антропологической философии» Л. Фейербах.
5.3. Бытие и философия ХХ в
В философских концепциях ХХ в. акцент делается на бытии прежде всего как человеческом существовании: бытие есть наша жизнь. Для В. Дильтея подлинное бытие – целостная жизнь.
М. Хайдеггер критикует подход к бытию как к чему-то извне данному и противоположному субъекту. Для него проблема бытия имеет смысл лишь как проблема человеческого бытия, проблема предельных оснований жизни человека. Самым важным выражением общечеловеческого способа бытия считается страх перед ничто. Анализ бытия надо начинать с нас самих. Тот, кто ставит вопрос о бытии, в первую очередь есть сам наличное бытие. Он имеет понимание своего бытия. Это и есть экзистенция . Объективное бытие и «я»-бытие суть разные виды бытия. Признание только одного объективного бытия равноценно самозабвению. В экзистенциализме для человеческого бытия духовное и материальное слиты в единое целое: это одухотворенное бытие. Главное в этом бытии – сознание временности, постоянный страх перед последней возможностью – возможностью не быть, а значит, сознание бесценности своей личности.
Совершенно иначе поворачивается соотношение бытия и небытия: «Бытие только тогда и есть, когда ему грозит небытие». В «пограничной ситуации» – на грани небытия, смерти, уничтожения личности – возникают острые переживания бытия. Они совмещаются с проблемами этическими, с моральным выбором на грани жизни и смерти, который должен делать человек.
5.4. Бытие как проблема
Проблема бытия, реальности чего-либо – это фундаментальная мировоззренческая и методологическая проблема. Дело в том, что объективную реальность, действующую во всех существующих вещах и явлениях, мы не в состоянии охватить своим мышлением ни во всем ее объеме, ни во всех способах ее проявления. Критерий реальности не сводится к критерию чувственной достоверности.
Так, существование реальности трансцендентной, например бытие Бога, есть чрезвычайно сложный вопрос. «Онтологическое доказательство бытия Бога» рассматривается многими философами. Философы придерживаются разных мнений относительно того, возможно ли в принципе – с точки зрения логики – такое доказательство. Что касается религиозной веры, то здесь нет сомнений, для нее это, скорее, «опытный факт».
Проблема реальности имеет огромное значение для науки.
Во-первых, это связано с разнообразными «необычными явлениями». Например, экстрасенсорные феномены, связанные с излучением живыми системами энергии и информации. В силу своей крайней необычайности эти явления многим представляются загадочными, таинственными, даже сверхъестественными. Но ведь, как показывают многочисленные опыты и наблюдения, эти явления существуют. Следовательно, они естественны в своем реальном бытии. Поэтому можно сказать, что само представление о сверхъестественном характере этих явлений обусловливается не сущностью этих явлений, а ошибочным пониманием их сущности.
Во-вторых, известно, что реальность и истина об этой реальности есть всегда частные виды реальности. Различные научные понятия в ходе исторического развития переходили из области чисто теоретической в вещественную, приобретали «материальный статус», и наоборот. Долгое время атомы, молекулы, электрон, ион существовали как удобные теоретические схемы. Но достаточно быстро все эти понятия «овеществились», приобрели исключительно прочный материально-бытийный смысл.
Художественное бытие реально совершенно по-особому и несводимо к физическому и вообще естественно-научному бытию. Естествознание не может объяснить природу прекрасного. Это не физическая, а эстетическая реальность, по сути своей объектно-субъектная, человечески окрашенная. Что может сказать физик (как физик) о закате солнца, шелесте листьев в тишине, брызгах волн и т. д. Он опишет физическую суть звуковых колебаний, скорость распространения, длину, частоту. Не исчерпывается ли таким образом чувство реальности, которое испытывает человек, физической реальностью? Конечно нет. И вообще, что это за реальность – восхищение? Тут нужен иной язык – язык поэзии, музыки, мастерство художественного слова. Эстетический метод – один из важнейших методов познания бытия.
Данная книга ориентирована на учебную программу для студентов гуманитарных специальностей. В ней подробно рассматриваются различные аспекты культурологического знания. Содержание книги разделено на несколько частей, каждая из которых представляет собой отдельное исследование в области культурологии. Является прекрасным дополнительным материалом при подготовке к экзаменам или зачетам.
Все выучить - жизни не хватит, а экзамен сдать надо. Это готовая «шпора», написанная реальным преподом. Здесь найдешь все необходимое по Истории политических и правовых учений, а остальное - дело техники.Ни пуха, ни пера!
Книга будет интересна всем, кто неравнодушен к мнению больших учёных о ценности Знания, о путях его расширения и качествах, необходимых первопроходцам науки. Но в первую очередь она адресована старшей школе для обучения искусству мышления на конкретных примерах. Эти примеры представляют собой адаптированные фрагменты из трудов, писем, дневниковых записей, публицистических статей учёных-классиков и учёных нашего времени, подобранные тематически. Прилагаются Словарь и иллюстрированный Указатель имён, с краткими сведениями о характерном в деятельности и личности всех упоминаемых учёных.
Монография посвящена одной из ключевых проблем глобализации – нарастающей этнокультурной фрагментации общества, идущей на фоне системного кризиса современных наций. Для объяснения этого явления предложена концепция этно– и нациогенеза, обосновывающая исторически длительное сосуществование этноса и нации, понимаемых как онтологически различные общности, в которых индивид участвует одновременно. Нация и этнос сосуществуют с момента возникновения ранних государств, отличаются механизмами социогенеза, динамикой развития и связаны с различными для нации и этноса сферами бытия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.