Философия нагуа - [53]

Стремясь преобладать и господствовать, каждый элемент пытается лично направить живительное действие Солнца. Тогда и начинаются великие космические сражения, символически выраженные враждой между Тецкатлипокой и Кетцалкоатлом. Каждый период преобладания одного из элементов — это Солнце, эпоха. Потом наступает разрушение и возникновение нового мира, в котором как съедобные растения, так и масегуалы (люди), по всей видимости, эволюционируют к более совершенным формам. Так уже перестали существовать четыре Солнца. Наше Солнце — это пятое по счету Солнце движения. При нем достигается определенная гармония между различными космическими началами, которые согласились разделить время своего господства, дав ему последовательную направленность к каждому из четырех направлений Вселенной, откуда действуют основные космические силы. Современная эпоха является, таким образом, эпохой пространственно направленных лет: направления света, области мертвых, направления дома Солнца, или голубой области, стоящей слева от Солнца. Влияние каждого направления ощущается не только в физическом мире, но и в жизни всех смертных. Тоналаматл — это книга, с помощью которой можно определить непрерывно чередующиеся, согласно скрытой гармонии, господствующие влияния, которые астрологи нагуа, как и астрологи всех других времен и народов, напрасно пытаются познать и подчинить себе.

Концом современной эпохи нагуа также будет катаклизм: разрушение достигнутой гармонии. «Будут землетрясения, будет голод, и в результате этого мы погибнем». Однако такое пессимистическое заключение относительно судьбы космоса не привело нагуа к потере их жизненного энтузиазма, а стало именно той решающей движущей силой, которая в двух различных формах привела их к победе над собой: ацтеки пошли по тому пути, который сегодня мы назвали бы империалистическим мистицизмом. Убежденные в том, что для избежания окончательного катаклизма необходимо укреплять Солнце, они взяли на себя миссию доставлять ему жизненную энергию, заключенную в драгоценной жидкости, благодаря которой живут люди. Жертвоприношения и «цветущая война», являющиеся основными средствами получения жертв, необходимых для поддержания жизни Солнца, превратились в их основные занятия, стержень их личной, общественной, военной и национальной жизни. Мистический уклон ацтеков, сконденсированный в своего рода «гуитцилопочтлском взгляде на мир», превратил их по преимуществу в военный народ, «народ Солнца». Такова была линия поведения, возникшая у ацтеков перед угрозой конечного катаклизма пятого Солнца. Однако, как уже отмечалось, это было не единственной формой, в которой нагуа реагировали на это событие.

Уже со времен толтеков существовали глубокие мыслители, стремившиеся противостоять страху разрушения Вселенной в ее пространственно-временных рамках, создав исключительно метафизическую концепцию относительно божества и определенного существования потустороннего мира, о чем можно найти рассуждения и гипотезы во многих поэмах нагуа.

И хотя нет никакого сомнения, что нередко спасения ищут в древних религиозных концепциях, верно также и то, что часто последние открыто подвергаются сомнению, и проблема божественности, потустороннего существования и судьбы человека ставится в явной рационалистической форме, без учета, насколько это было возможно, мифов и традиций. Такими рассуждениями относительно божества и человека, составляющими самое возвышенное из того, что мы называем философской мыслью нагуа, мы и займемся в следующих главах, то есть после того, как мы уже раскрыли, на наш взгляд, основные характерные черты космологической концепции нагуа.

Метафизические и теологические идеи нагуа

Мигель Леон-Портилья ::: Философия нагуа. Исследование источников

Глава III

Среди различных текстов нагуа, содержащих изложение взглядов тламатиниме на божество, особенно интересен текст, в котором содержится ответ ученых нагуа первым двенадцати монахам, опровергавшим их религию и традиции. Это целый раздел в уже упомянутой книге «Бесед», представляющей собой сборник, составленный Саагуном на основе документации, найденной в Тлателолко, и религиозных бесед и споров между первыми двенадцатью монахами, приехавшими в 1524 году, со знатными индейцами и учеными{[197]}.

Тексты, которые мы здесь приведем, в испанском переводе даются впервые. Они являются как бы центральным пунктом в ответе тламатиниме, которые вопреки мнению некоторых, вместо того чтобы рабски подчиниться новой проповедуемой монахами доктрине, предпочитали спорить с ними. Обращение тламатиниме к монахам и народу было, возможно, их последним и самым драматическим публичным обращением. По их словам, исключительно вежливым и осторожным, видно, что они осознают невозможность спора на условиях равенства между победителями и побежденными. Однако это не мешает им смело давать отпор тому, что они считают несправедливыми нападками на их образ мысли.

Как мы увидим, доводы, приводимые ими в споре с монахами, идут от систематизированного знания о божестве.

Выступая перед народом и не желая, очевидно, слишком перечить монахам, они пользуются лишь теми аргументами, которые считают наиболее подходящими для показа того, что образ мысли нагуа относительно божества может и должен уважаться, ибо действительно содержит богатое и возвышенное понятие о дарителе жизни и является твердой основой их строгих правил поведения и древней традиции. Вот как говорили тламатиниме: