Философия культа - [176]
Допустим временно, что это именно так. «Следовательно,— скажете вы,— не надо креститься?»—Нет, следовательно, надо креститься и пользоваться дарами крещения, а не сидеть сложа руки. Но если брать a posteriori, то, кажется, всегда есть некое различие между крещеным и некрещеным. Строение личности делается иным у крещеного. Это не значит, что он «лучше», но он—другой. Ткань атласа—не то, что ткань батиста. Негодный христианин являет собою вымаранный, порванный лоскут атласа; а хороший язычник—чистый, аккуратный кусочек батиста. Что лучше?.. Они несравнимы. Есть в самом прекрасном язычнике в сравнении с самым негодным христианином что-то каменное. Язычник—мраморная статуя, а христианин—живой. Это я не догматизирую, а передаю свое ощущение. Христианин м<ожет> б<ыть> негодяем, а язычник благородным. Все же христианин—живой негодяй, а язычник — мертвая статуя.
Непосредственное ощущение от нехристианина то, что чегото не хватает («души нет» по-народному). Но, повторяю, если бы всего этого не чувствовалось, то не было бы никакого соблазна.
Да так, т. е. несоблазнительно, не только принципиально по существу, но и в силу многих особливых соображений. Что такое язычество?—Мы слишком пугаемся этого жупела, как если бы язычество было абсолютным злом и бесом. Однако и язычество—религия, т. е. лучше, чем ничего, и, следовательно, и в нем есть какая-то Божия помощь. Сократ, Платон, Гераклит и др. по признанию апологетов были ведомы Логосом— Богом Словом, были пророками в среде народов. Изображения Сивиллы, Омира, т. д. и т. д. помещаются и должны по церк<овному> преданию помещаться в церквах, в притворе, наряду с ветхозаветными пророками. Преп. Серафим гов<орил> о Сивилле, что она прорекала Духом Святым и т. п.{971} Волхвы поклонились Христу. Даже кентавры и силены просили молиться о них (бл. Иероним, человек образованный; Антоний Великий). Следовательно), язычество вовсе не так абсолютно далеко от христианства, как это внушает семинария.
С другой стороны, и христианство, Церковь действует на весь мир, в том числе и на язычников.
Крещение, осв<ящение> воды и т. п.
1914.IV.29. Серг<иев> Πос<ад>
I) Психологический момент
а)
б) в)
II) Оккультический момент
а)
б) в)
III) Гносеолого-онтологический-эстетический момент (постулативно)
а) Принцип изоляции. Табу
б) в)
IV) Благодатный (теургический) момент
а)
б) в)
В начале должно показать единство разных антроподицеистических проблем и, постепенно объединяя их, дать общую формальную постановку. Для чего нужно таинство? О категориях О схематизме О символах
1914. VI. 16. Село Троицкое
1) Религия как социальное явление.
Общая почва с эстетикой. Отличие от эстетики. Культ как чистый ритм.
2) Религия как психологическое явление. Общее с психической травмой. Психоанализ {972}.
3) Религия как оккультное явление.
Оккультизм в религии. Общее у религии с магией. Отличие.
4) Религия как мистическое явление.
5) Религия как благодатное явление.
Общая почва с духовной жизнью. Отличие от духовной жизни.
6) Религия как историческое явление.
Общая почва с историей религий, отличие от религии в ее истории.
7) Религия как космическое явление: воздействие таинств и обрядов (культа) на природу:
а) воздействие на природу преднамеренное (Нил; молебны о дожде; заклятия насекомых и стихий и т. д. и т. д.);
б) воздействие на природу непреднамеренное («омовение уст» после св<ятого> Причастия. Богоявленская вода, текущая в реках, и т. д.).
1914.VI.16. Село Троицкое
Тончайшими, хрупкими, нелогичными, не вынуждаемыми естественными потребностями нитями соединена культовая жизнь Церкви. Устав—это такое хрупкое и непрочное сооружение, прихотливое, капризное в своем рисунке [...примеры...]. И вот, на протяжении веков и миллионов квадратных верст [ΝΒ точные числа ΝΒ] он соблюдается даже в деталях, и никто не смеет [дерзает] произвольно вставить или произвольно выкинуть элементы в нем, даже переставить отдельные элементы между собою, хотя данный порядок их ничем не мотивируется и не видно в нем внутреннего смысла его прочности, силы его существования. Как это, когда все течет и меняется, все низвергается по лестнице всеобщей участи—один только [?] порядок церковной жизни не претерпевает революций и, если и развивается, то лишь на почве старого, именно растет. Что же охраняет эти кружевные сооружения из стеклянных нитей, эти кремневые губки? Или, еще: миллионы [подсчитать, сколько именно] храмов—на протяжении многих веков—у всех царские врата и престол. И никто не проходит чрез двери, чрез которые ничего не стоит пройти, никто не касается стола, который ничего не стоит тронуть. Нет физических препятствий ни к тому, ни к другому. Но вот почему-то остаются царские врата «в мире, но не от мира»{973}, почему-то не сливаются с миром, почему-то не секуляризируются, не обмирщаются, оставаясь «превыше мирскаго слития» {974}, оставаясь трансцендентными.
