Философия. Книга 1. Философское ориентирование в мире - [27]

Трансцендирование действительно как встреча в действительном существовании. Это движение никогда не лишено мысли. Философствование первоначально и есть это присущее во всяком трансцендировании мышление. Поскольку оно отрывается от конкретной экзистенции, обращаясь к высказываниям в среде всеобщего с целью сообщения и обмена от экзистенции к экзистенции, возникает философия как зафиксированная в языке формация (sprachlich fixiertes Gebilde), имеющее, однако, свою истину только в воплощении его (Umsetzung) в конкретном трансцендировании или в происхождении (Herkunft) из него. А потому высказывающее философствование может адекватно исполнить сообщение трансцендирования только в некотором пограничном случае, если слушающий, в совместной работе мышления, уже совершает в движении этого мышления свое собственное трансцендирование. По большей части философское высказывание бывает весьма удалено от подлинного трансцендирования, если я говорю, обращаясь к действительному трансцендированию, которое было или которое можно было пробудить; это философствование есть тогда воспоминание или предвосхищение. Философия в своих высказываниях либо прямо осуществляет трансцендирование, или мыслит в обращенности к некоторому трансцендированию.

Там, где мышление не трансцендирует, там нет и философии, а есть или имманентное и партикулярное познание предмета в науках, или интеллектуальная игра (intellektuelle Spielerei). Но там, где совершается трансцендирование, там выражение сообщения, поскольку оно неизбежно во всякое мгновение бывает предметным, допускает в то же время и недоразумения: потому что можно удержать предметы как таковые и упустить трансцендирование. Философия, как трансцендирующая, стоит у границы. Поскольку она не ожидает никакого предмета для себя по ту сторону границы, сам переход действителен лишь как совершение (Vollzug), а не как результат. То, что мыслится в философствовании, то для сознания вообще не только недоступно, но, хотя оно всегда присуще только в среде этого сознания, оно есть для него абсолютное ничто. Это мыслимое есть свобода, и есть только для свободы.

Но следует спросить: есть ли причины совершать подобное трансцендирование? Разве мы не удовлетворены в мире предметов? Разве все то, в чем мы нуждаемся, все, за чем мы признаем некоторое бытие, не существует для нас предметным образом, и разве этот мир - это не всё? На этот вопрос следует ответить: То, что мир не имеет опоры в себе (Daß die Welt in sich keinen Halt hat), но, как таковой, пребывает в постоянном разрушении (Ruin), - это в самом деле может быть лишь показано, но не доказано; один человек столь же самоочевидно и ежедневно сознает этот аспект, как и для другого представляется настолько лишенным всякого смысла утверждение, что при этих словах он, собственно говоря, не в состоянии помыслить ничего путного. Трансцендирование возникает в неотменимом без него беспокойстве о бренности всякого существования.

3. Феноменальность (Erscheinungshaftigkeit) существования (des Daseins).

- Существование, в расколе (Spaltung) на субъект и объект, есть как сознание, в котором некоторый субъект воспринимает, мыслит, порождает, оценивает предметы. Если мысль от предметов обращается к существованию как сознанию вообще, то она представляет себе (vergegenwärtigt) всеобъемлющий раскол на субъект и объект как среду, в которой необходимо есть то, что имеет бытие для нас. Тогда возникают трудности в вопрошании об отношении субъекта к объекту. Становится загадкой то, что мы познаем объект, который не способен стать тождественным с нами, но остается чуждым нам. Мы не можем выйти за пределы отношения субъекта к объекту. Что бы мы ни думали об этом отношении, мы всегда вынуждены снова мыслить нечто предметное, и тем самым предполагаем и сразу же осуществляем то самое отношение, которое желали бы постичь в понятии. Поэтому обыкновенно мы с самоочевидностью движемся в субъект-объектном отношении, как чем-то таком, о чем невозможно спрашивать. Чтобы напрямую понять его, нужно предпринять попытку выхода по ту сторону всякой предметности.

Это трансцендирование к беспредметному совершил в удивительном просветлении Кант. Прежде него то, что находится по ту сторону вещей мира, понимали как трансценденцию и пытались измыслить (erdenken) в метафизике. Субстанция, монада, Бог представлялись допускающими предметную дефиницию. Кант произвел перенос в самом направлении трансцендирования. Его предметом была не вещь в себе мировых вещей, и не бессмертная душа, - он понял невозможность познать их в качестве предметов , -то, что становилось для него предметом в акте трансцендирования, не было ни объектом, ни субъектом, - но у него вообще не было никакого предмета. Он осуществлял то, что он называл трансцендентальным методом, и отличал его от трансцендирования к некоему потустороннему бытию вещью, но удержал в нем само трансцендирование как таковое, в силу которого всякое существование стало явлением. Здесь перед нами возникают известные понятия Канта об условиях всякой предметности, которые сами не суть предметы