Философия Х. Патнэма - [8]
Для большей убедительности этот аргумент можно сформулировать несколько иначе [24]. Если принять, что имя "Фалес" является сокращением для дескрипции "греческий философ, считавший, что все есть вода", то предложение
(1) Фалес не считал, что все есть вода
должно выражать то же самое высказывание, что и предложение
(2) Греческий философ, считавший, что все есть вода, не считал, что все есть вода.
Однако совершенно очевидно, что высказывание (2) является необходимо ложным, а высказывание (1) выражает возможную истину, так как приверженность Фалеса идее, что все есть вода, является случайным фактом, поскольку он мог бы иметь и другие воззрения на мир. И если бы он действительно имел другие воззрения, то (1) было бы истинным, а (2) в любом случае было бы ложным. А это означало бы, что имя "Фалес" и дескрипция "греческий философ, считавший, что все есть вода" не относятся к одному и тому же индивиду.
Таким образом, основная идея критических аргументов Крипке и Доннелана состоит в следующем: дескрипции, которые носитель языка связывает с именем, не определяют референцию имени, поскольку референт может не удовлетворять этим дескрипциям (а тем не менее быть референтом имени) или же дескрипции могут быть слишком неопределенными и скудными, чтобы уникальным образом индивидуализировать референт. Отсюда делается вывод, что референция имен собственных является неопосредованной и "не фиксируется с помощью дескрипций" [25]. По определению Крипке, имена собственные являются жесткими десигнаторами, то есть они обозначают один и тот же объект в любом возможном мире, в котором данный объект существует. Например, имя "Аристотель", являясь жестким десигнатором, обозначает того человека, которому это имя было дано при рождении, независимо от того, удовлетворяет этот человек дескрипциям, обычно связываемым с этим именем ("ученик Платона", "учитель Александра Македонского" и т.д.), или нет. Даже если бы Аристотель не был учеником Платона или учителем Александра Македонского, тем не менее, считает Крипке, имя "Аристотель" все равно указывало бы на него.
Насколько разрушительны эти аргументы для традиционной теории имен собственных мы рассмотрим позже, а сейчас обратимся к такой важной разновидности общих терминов, как термины естественных видов (natural kind terms), поскольку сторонники новой теории референции считают традиционный подход неудовлетворительным и применительно к этой категории языковых выражений. Термины естественных видов – это слова, служащие наименованиями природных веществ, животных, растений и физических величин (например, "вода", "тигр", "лимон", "электричество" и т.д.). К этой категории языковых выражений относится большинство научных терминов. Помимо такой общей характеристики не было предложено никакого строгого определения терминов естественных видов, однако специфику этих терминов призвана раскрыть их теория референции, которую поэтому и называют теорией естественных видов.
Наиболее серьезные соображения, обосновывающие необходимость выделения терминов естественных видов в особую лингвистическую категорию и показывающие неудовлетворительность традиционной дескриптивной трактовки их значения были высказаны Патнэмом и Крипке независимо друг от друга. Патнэм предложил свою первую формулировку теории естественных видов в статье "Аналитическое и синтетическое" (“The Analytic and the Synthetic”, 1962), где он определил термины, обозначающие естественные виды, как "концепты, образуемые пучком законов" (“law-cluster concepts”). В последующих работах он развил и углубил свое понимание этих терминов и сформулировал ряд серьезных и интересных аргументов против их традиционной трактовки.
В статье "Возможна ли семантика?" (1970) Патнэм предлагает аргумент, который по своему характеру очень близок к критике традиционной теории имен собственных в работах Доннелана и Крипке. Согласно этому аргументу, неудовлетворительность традиционного понимания значения общих терминов станет совершенно очевидной, если попытаться определить в традиционном духе значение какого-нибудь термина естественного вида, например, термина "лимон" или "золото". По традиционной теории значение общего термина (например, термина x) задается конъюнкцией свойств (например, P>1 amp;P>2 amp;… amp;P>n), для каждого из которых утверждение "x обладает свойством P>i" является аналитической истиной. Общий термин считается синонимичным этой конъюнкции, которая тем самым выражает необходимые и достаточные условия для вхождения объекта в экстенсионал термина x. При таком подходе значение термина "золото" формулируется в виде дескрипции "тяжелый, неокисляющийся, твердый металл, желтого цвета, растворимый в царской водке" или в виде любой другой аналогичной дескрипции, и предполагается, что любой объект, обладающий перечисленными свойствами, является золотом. Неадекватность такой трактовки Патнэм видит в том, что естественный вид может иметь аномальных членов, которые не удовлетворяют соответствующей конъюнкции свойств, но тем не менее принадлежат к данному естественному виду. Например, "зеленый лимон (который так никогда и не пожелтеет) все же является лимоном, тигр с тремя ногами – все же тигр, а золото в газообразном состоянии не перестает быть золотом"
Книга посвящена выявлению специфики реализма, представленного в аналитической философии XX в. Проблема реализма исследуется в контексте онтологического подхода, основывающегося на анализе структуры языка, с помощью которого мы говорим о реальности. Прослеживается эволюция представлений ведущих аналитических философов (Б. Рассела, Л. Витгенштейна, Р. Карнапа, У. В. О. Куайна, П. Стросона, Д. Дэвидсона и др.) о связи между языком и реальностью, анализируются и сопоставляются концепции М. Даммита и X. Патнэма о природе аналитического реализма.Книга адресована философам, историкам философии и культуры, всем интересующимся развитием метафизики в XX в.
Стоицизм, самая влиятельная философская школа в Римской империи, предлагает действенные способы укрепить характер перед вызовами современных реалий. Сенека, которого считают самым талантливым и гуманным автором в истории стоицизма, учит нас необходимости свободы и цели в жизни. Его самый объемный труд, более сотни «Нравственных писем к Луцилию», адресованных близкому другу, рассказывает о том, как научиться утраченному искусству дружбы и осознать истинную ее природу, как преодолеть гнев, как встречать горе, как превратить неудачи в возможности для развития, как жить в обществе, как быть искренним, как жить, не боясь смерти, как полной грудью ощущать любовь и благодарность и как обрести свободу, спокойствие и радость. В этой книге, права на перевод которой купили 14 стран, философ Дэвид Фиделер анализирует классические работы Сенеки, объясняя его идеи, но не упрощая их.
Какую форму может принять радикальная политика в то время, когда заброшены революционные проекты прошлого? В свете недавних восстаний против неолиберального капиталистического строя, Сол Ньюман утверждает, сейчас наш современный политический горизонт формирует пост анархизм. В этой книге Ньюман развивает оригинальную политическую теорию антиавторитарной политики, которая начинается, а не заканчивается анархией. Опираясь на ряд неортодоксальных мыслителей, включая Штирнера и Фуко, автор не только исследует текущие условия для радикальной политической мысли и действий, но и предлагает новые формы политики в стремлении к автономной жизни. По мере того, как обнажается нигилизм и пустота политического и экономического порядка, постанархизм предлагает нам подлинный освободительный потенциал.
Целью данного учебного пособия является знакомство магистрантов и аспирантов, обучающихся по специальностям «политология» и «международные отношения», с основными течениями мировой политической мысли в эпоху позднего Модерна (Современности). Основное внимание уделяется онтологическим, эпистемологическим и методологическим основаниям анализа современных международных и внутриполитических процессов. Особенностью курса является сочетание изложения важнейших политических теорий через взгляды представителей наиболее влиятельных школ и течений политической мысли с обучением их практическому использованию в политическом анализе, а также интерпретации «знаковых» текстов. Для магистрантов и аспирантов, обучающихся по направлению «Международные отношения», а также для всех, кто интересуется различными аспектами международных отношений и мировой политикой и приступает к их изучению.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.
Основой этой книги является систематическая трактовка исторического перехода Запада от монархии к демократии. Ревизионистская по характеру, она описывает, почему монархия меньшее зло, чем демократия, но при этом находит недостатки в обоих. Ее методология аксиомативно-дедуктивная, она позволяет писателю выводить экономические и социологические теоремы, а затем применять их для интерпретации исторических событий. Неотразимая глава о временных предпочтениях объясняет процесс цивилизации как результат снижающихся ставок временного предпочтения и постройки структуры капитала, и объясняет, как взаимодействия между людьми могут снизить ставку временных предпочтений, проводя параллели с Рикардианским Законом об образовании связей. Сфокусировавшись на этом, автор интерпретирует разные исторические феномены, такие как рост уровня преступности, деградация стандартов морали и рост сверхгосударства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.