Философия философии - [6]

Большинство людей связывают философию с именами определенных философов – так, мы говорим о философии Платона или философии Ницше. Это не лишено смысла, поскольку отдельные личности оказывали сильное влияние на развитие философии в целом. Вместе с тем философия не сводится к изучению идей ряда более или менее канонизированных мыслителей – в ней есть элемент индивидуальности, ведь каждый из нас пытается найти собственные ответы. Мы сами берем на себя ответственность за свои размышления. Ницше пишет, что в конечном счете всякая философия есть не что иное, как исповедь сочинителя. Иоганн Готлиб Фихте подчеркивал индивидуальный элемент в философии, говоря, что философские убеждения человека тесно связаны с его личностью. Новалис не ограничивался и этим, утверждая, что каждый человек должен развить собственную философию. Пожалуй, он немного перегнул палку, ведь немногие из нас сподобятся создать систему взглядов, которую можно было бы со всей ответственностью назвать «собственной философией». Тем не менее Новалис указывает на одну важную вещь: философия должна быть индивидуальной. С моей точки зрения, философия заключается в первую очередь в саморефлексии. И, как отмечает Витгенштейн, философия – это прежде всего работа над собой, над своими представлениями и методами.

Основа философии

В диалоге «Теэтет» Платон утверждает, что в основе философии лежит изумление, Аристотель в «Метафизике» пишет, что людей побуждает философствовать удивление. А вот я бы сказал, что основа философии – замешательство. Вариант, предложенный Платоном, стал расхожей истиной, и зачастую складывается впечатление, что философия в том и состоит, чтобы изумляться. Но вы не станете выдающимся философом только оттого, что будете изумляться по каждому поводу. Изумление – или удивление, или отчаяние, или замешательство, раз уж на то пошло, – запускает философский процесс, но затем неизбежно встает вопрос, как двигаться дальше. Довольно-таки очевидно, что в конечном счете философ снова оказывается в состоянии изумления, удивления и т. п., но справедливо ожидать, что по дороге от одного изумления к другому он сумел сделать какие-то открытия.

Уильям Джеймс утверждает, что философия смотрит на знакомое как на нечто неизвестное, а на неизвестное – как на знакомое. Философствовать – значит в том числе пытаться ломать привычные шаблоны мышления и посмотреть на вещи по-новому. Еще Цицерон говорил, что не существует настолько абсурдной идеи, которая не приходила бы в голову какому-нибудь философу. Это обусловлено, в частности, слабостью, которую философия питает к радикальным решениям. Если чувства могут обманывать нас, наш ответ – сомневаться во всем! Если всеобщая и объективная мораль не существует, мы будем считать любые моральные нормы относительными. Если существование человеческого сознания противоречит материалистическим воззрениям, мы объявим сознание иллюзией. Подобные радикальные решения едва ли можно назвать практичными, но они показывают нам другую точку зрения. Главное – не принять полет фантазии за действительность.

Бертран Рассел писал, что сила философии в том, чтобы начать с чего-то столь очевидного, что об этом и говорить не стоит, и прийти к чему-то настолько парадоксальному, что этому никто не поверит. Очень заманчивая мысль, но она во всем противоречит моему опыту философствования, в ходе которого я скорее начинал с чего-то настолько сложного, что неясно, как подступиться, и пытался разобраться в этом достаточно, для того чтобы двигаться дальше. С этой точки зрения философия представляет собой продвижение от сложного к скучному. Ведь когда мы поняли какое-то явление – или нам просто показалось, что мы его поняли, – оно обычно предстает довольно банальным. Правда, позднее чаще всего оказывается, что мы что-то недопоняли, и тема снова становится увлекательной. Либо мы переходим к следующей теме и пытаемся перевести ее из разряда непонятных в разряд тривиальных.

Витгенштейн пишет: «Философская проблема имеет вид: “Я не знаю, как из этого выбраться”». Вот и Хайдеггер описывает философию как тягу повсюду быть дома. Таким образом, философская проблема – это своего рода потеря ориентации, которая вызывает дискомфорт. Все начинается с ощущений, возникающих у нас в ответ на бытие. У истоков всякого философствования лежит личный опыт. А философия тогда является размышлением о смысле полученного опыта. Философия получает материал для работы и обоснование своей деятельности в том, что пережито. Это очень важно, поскольку означает, что, для того чтобы оставаться оправданным, философское размышление должно сохранять связь с опытом, давшим ему толчок. Трудность в том, что нередко мы, начиная размышлять, теряем из виду конкретный опыт и углубляемся во все более оторванные от реальности теоретические построения, со временем начинающие жить собственной, абстрактной жизнью. В результате мы имеем философию, не подкрепленную реальным опытом, и, с моей точки зрения, этой философии не хватает главного – связи со своей основой.

Здесь может возникнуть желание возразить, что источником философии служат прежде всего книги. Но любой человек, даже тот, кто не прочел в жизни ни одной книги, время от времени задумывается над философскими вопросами. Большинство из нас помнит, как, будучи детьми, мы впервые столкнулись с философской проблемой. Я, к примеру, сидел и размышлял, какой из органов чувств для меня важнее. Что было бы хуже – потерять зрение или слух? Сначала я закрыл глаза, потом открыл их, потом заткнул пальцами уши. Насколько пострадали бы мои взаимоотношения с миром, если бы я лишился одного из этих чувств? И каково было бы иметь одно-единственное чувство – к примеру, только обоняние, каким бы явился мне мир тогда? Некоторое время спустя я углубился в более абстрактные размышления. Я помню, как содрогнулся от мысли о том, что, возможно, все дорогие мне люди, моя семья, существуют лишь в моем воображении, во сне, и однажды я проснусь в полном одиночестве. Откуда мне знать, что они действительно существуют, что я их не выдумал? Думать об этом было неприятно. Разумеется, никакого удовлетворительного ответа я не нашел, но со временем я научился игнорировать сам вопрос. Впрочем, вскоре я задумался о смерти, и здесь справился не лучше. Сейчас я думаю, что мы часто приписываем детским высказываниям гораздо более глубокие и сложные философские смыслы, чем в них заложены, поскольку, очевидно, есть разница между предположением ребенка о том, что мир ему всего лишь снится, и аналогичными рассуждениями Декарта. С другой стороны, мы должны признать, что первые ростки философии появляются в наших умах в довольно раннем возрасте. Философия вырастает из нашего отношения к окружающему миру, другим людям и, в конце концов, к самим себе. История философии – это история человеческих попыток решить эти вопросы всеми возможными способами.