Философия без дураков - [92]
Основные тренды пока таковы, возможны коррекции, даже временные развороты, но на глобальном таймфрейме, полагаю, все решено.
Если от большого вернуться к малому, как детектировать это в отдельно взятой голове? «Мда, батенька, да вы патриот на 88 %». Предложить тест на ключевые презумпции, они названы.
Если это выявлено и это не нравится, как с этим бороться? Имеется в виду носителю? Обычно нравится, так что вопрос немного странный. Но мало ли? Тогда оценивайте своих, как оценивали бы чужих. Неважно, кто вам свои и чужие. Важно, что вы сейчас инопланетный разумный осьминог и обводите землю холодным взглядом. Вы увидите, как на самом деле.
Глава 46
Социализм: вуаль для поросенка
Под левым мировоззрением часто понимают две различные идеи.
Допускаю, что разделивший тезис № 1 может не подписаться под тезисом № 2, и наоборот. Между ними нет логической связки, хотя есть практическая. Обычно разделяют сразу два. Иногда их даже путают.
Первый тезис: «Чем ровнее распределены блага между людьми, тем лучше, потому что справедливее». Справедливость – ценность, и она должна быть воплощена. При этом крайний вариант равенства они считают тождественным справедливости.
Второй тезис: «Чем выше степень централизации, тем лучше, потому что эффективнее». Что централизовать? Что именно эффективнее? Они считают, почти что угодно. Большинство задач лучше решить, если собрать ресурсы в большую кучу и доверить управление лучшим людям с лучшей стратегией. Осталось определиться, что за люди и стратегия, но понятно, что и зачем искать.
Первый тезис назовем аксиологическим социализмом, второй технологическим. Они связаны практически: нет способа максимизировать равенство без централизации. Чтобы поделить как можно более поровну, сначала придется собрать все как можно более в кучу, иначе никак. Сами по себе блага не делятся так, как хотел бы социалист.
Начнем со справедливости. Возьмем концепцию американского политического философа Джона Ролза. Это почтенная, академически признанная версия. Вообще, противника надо выбирать в его лучшей версии. Его аксиология, собственно, построена вокруг тезиса № 1 и смотрится лучше, чем идеи российских сталинистов и троцкистов про то же самое. Лучше значит логичнее, с большим уважениям к аргументам и фактам. Если бы я играл за социализм, я играл бы от Ролза, а не Кургиняна или Кагарлицкого (и также не от Сартра, Фуко и т. п.).
Считается, что он теоретик либерализма, но это нюансы употребления слов: то, что в Старом Свете зовется социал-демократией, в США обычно называет себя либерализмом, и все к этому привыкли. Называет и называет. Все привыкли, что либералы там левые, а не правые. Не будем выяснять, где слова употребляют правильнее (хотя нам ближе версия Старого Света, в конце концов, мы живем тут). Теория Ролза левая не потому, что он называется тем или иным словом, а потому, что развивает означенный тезис.
Ролз предлагает решать, какое общество справедливо, в мысленном эксперименте «вуаль неведения». Представьте, что мы еще не родились и не знаем, в какой семье это произойдет, в богатой или бедной. Мы не знаем, насколько наши родители будут влиятельны, не знаем также, родимся мы инвалидами или здоровыми. Можем по рождению принадлежать к большинству, а можем к любому из возможных меньшинств.
И вот в ситуации, когда люди не знают, кем они будут, им предстоит договориться, как будет устроено общество. Не зная свой жребий, они окажутся вынуждеными учитывать интересы каждого. И та модель, которая возникнет в обсуждении, будет наиболее справедливой. Мысленный ход интересный, но…
Что не так? Вас не смущает, что у всех, выстроенных перед вуалью, один равный голос? И он не изменится от того, какой жребий выпадет за вуалью? Человек еще не знает, кем он будет. Возможны все варианты: серийный убийца, нобелевский лауреат, честный труженик, мелкий иждивенец или жулик. Никаких весовых коэффициентов. Все профессии нужны, все профессии важны, включая профессии безработного и маньяка.
Мы как бы постулируем две вещи. Если мы полагаем, что люди, голосуя за ту или иную модель общества, действуют в эгоистических интересах, то мы, выдавая всем один голос, соглашаемся, что ценность нобелевского лауреата и Чикатило примерно сопоставимы. Если мы полагаем, что люди (по странным для них причинам, но мало ли) будут голосовать не за свой интерес, а за всеобщее благо, как они его понимают, мы опять постулируем равенство, на сей раз в компетенции. Ведь ученый и уголовник примерно одинаково разбираются в том, как нам обустроить Россию, Америку и все, что угодно?
Можно задаться вопросом, где именно в аксиологии Ролза возникает логическая ошибка? Нет сомнения, что здесь опять хотели как лучше – а получается раздача подарков паразитам и душегубам.
Мысль, что роль случайности надо свести к минимуму, разумна и человечна. Не игральный кубик должен решать, кому что достанется, а обстоятельства рождения – это, конечно, кубик. Главный кубик в нашей жизни. Он выпадает один раз, и наполовину все уже решено, без нас и за нас. В сословном обществе кубик решает почти все, но и сейчас он могуч. Совсем без него не получится, но можно что-то у него отыграть, а значит, нужно отыграть. Вроде все так, но незамеченной проскальзывает априорная презумпция, якобы до бросания кубика кто-то есть, с кем он и обошелся несправедливо.
