Философия Артура Шопенгауэра - [10]

В феноменальном мире человек не может существовать без низших форм органической жизни, которые, в свою очередь, предполагают неорганическую природу. Это значит, что высшие объективации воли нельзя мыслить отдельно от низших. Воля не может объективировать себя сразу на высшем уровне. Чтобы идея человека могла появиться «в своем надлежащем значении» она «не могла выступать одинокой и изолированной, она должна была пройти в сопровождении нисходящих ступеней через все формы животных, через царство растений, вплоть до неорганического мира; все они лишь восполняют одна другую до полной объективации воли» (1, 142).

Лестница объективаций воли сама по себе имеет вневременной характер. Но в феноменальном аспекте она мыслима лишь как последовательное раскрытие этих потенций в их столкновении друг с другом: «Нет победы без борьбы: высшая идея, или объективация воли, может проявиться, только одержав победу над низшими» (1, 135). Но, побеждая низшие, высшая объективация «допускает сохранение их сущности в подчиненном виде» (1, 134–135). Гегель в таких случаях говорил о «снятии» (Aufhebung) низших форм в высших. Шопенгауэр использует экставагантный термин «порабощающая ассимиляция» (ьberwaltigende Assimilation).

При рассмотрении развертывания природных форм во времени мы неизбежно сталкиваемся с «антиномией», суть которой состоит в том, что «с одной стороны, бытие всего мира необходимо зависит от первого познающего существа, как бы несовершенно оно ни было, а с другой стороны, это первое познающее животное также необходимо и всецело зависит от длинной предшествовавшей ему цепи причин и действий» (1, 41). Эта антиномия решается учением о том, что «время, пространство и причинность принадлежат не вещи в себе, а только ее явлению, формой которого они служат», так что «первое настоящее не представляется как первое» (там же). Иначе говоря, мир как представление со всей его историей не существует до первого представляющего существа в нем (хотя Шопенгауэр допускал наличие неких «суррогатов познания» в растительном и даже неорганическом мире, в строгом смысле мир как представление имеется только у животных), но оно неизбежно должно представлять себе этот мир так, будто он существовал и прежде.

Опираясь на данные современного ему естествознания[21], Шопенгауэр рисовал детальную картину того, как должна представать познающему мир явлений субъекту смена основных фаз объективации Воли, точнее не просто Воли, а «Воли к жизни», так как именно жизнь является изначальной бессознательной целью Воли. В первый период «объективация воли к жизни ограничивалась наиболее низкими ступенями, т. е. силами неорганической природы» (5, 111). Когда эти силы отбушевали, после паузы воля объективировалась в растительном мире. Этот период завершился «бурной революцией природы». «Растительный рай» был разрушен. Третья великая ступень объективации воли к жизни — животный мир. На этой ступени появляются рыбы и китообразные, на суше — пресмыкающиеся. Четвертая ступень — теплокровные животные, роды которых ныне уже не существуют. Потом опять было разрушение и новая объективация роды существуют и поныне, но видов нет. Эта объективация возвысилась до обезьяны. «Однако и этот последний из предшествовавших нам миров должен был погибнуть, чтобы на обновленной почве дать место современному населению Земли, в котором объективация воли к жизни достигла уровня человечества» (5, 112).

На низших ступенях объективации воли к жизни Шопенгауэр допускет возможность прямого самозарождения. «Однако на высших ступенях животного царства такое самозарождение нельзя понимать в том виде, в каком оно представляется нам на ступенях низших». На высших ступенях его можно мыслить следующим образом: «из утробы или, вернее, из яйца какой‑нибудь особо счастливой животной четы, — в силу накопления именно в этой чете ненормально возросшей жизненной силы ее вида, раньше чем‑либо подавленной, — родится вдруг, в счастливую минуту, при надлежащем положении планет и совпадении всех благоприятных атмосферических, теллурических и астральных влияний, в виде исключения, не ей подобная форма, но близко ей родственная, хотя и стоящая на одну ступень выше; так что эта чета на этот раз произведет на свет не просто особь, а новый вид. Подобные явления могли, естественно, совершаться лишь после того, как путем обычной generatio aequivocae из органического гниения или из клетчатки живых растений уже успели появиться на свет самые низшие животные как первые предвестники и квартирьеры грядущих пород животных. Такой процесс должен был наступать после каждой из тех великих земных катастроф, которые по крайней мере трижды гасили уже на нашей планете всякую жизнь, так что ей приходилось затепливаться сызнова и в силу этого с каждым разом — в формах более совершенных, т. е. ближе стоящих к современной фауне» (5, 119). Но сейчас новая катастрофа, считает Шопенгауэр, «была бы бесцельна, ибо внутренняя сущность мира для возможности своего избавления от него уже не нуждается теперь в более высокой объективации» (5, 113). Человек в силах помочь Воле избавиться от мира.