Философическое путешествие - [9]

- Нигглер, Нигглер, наконец-то! Я уж и не чаяла тебя дождаться!

И она снова кинулась целовать Нигглера, он же принимал бурные изъявления ее любви скорее философски, чем с видом истосковавшегося любовника.

- Не мог я, Лил, никак не мог. Пришлось на той неделе ехать на север, в самый аж Донкастер.

С уст Лил сорвался стон, казалось, она вот-вот зарыдает от облегчения и радости, и Нигглер в знак утешения нежно погладил ее по груди.

- Ой нет, что ты, не надо, - возразила она. - Я и так уже сама не своя...

Вся трепеща, она с трудом заставила себя отвести его руку и повернулась к огромной чугунной сковороде, где, шипя и лопаясь, жарилось десятка три сосисок. При всей своей неброскости Лил была очень привлекательна. Лицо нежное, гладкое, будто фарфоровое, завитые перманентом пышные каштановые волосы венчают голову, как шлем. Большие темно-карие глаза ярко блестят, на пухлых сочных губах вечно играет улыбка.

- Ну говори же наконец, Нигглер, миленький, а то я совсем извелась - ты привез?

Нигглер сделал вид, что заинтригован и удивлен и решительно не понимает, о чем это его спрашивают.

- Привез? Что я должен был привезти?

Лил испустила еще более глубокий вздох, уже совсем похожий на рыдание, и, позабыв о сосисках, срывающимся от волнения голосом объявила, что спрашивает о кольце - обручальном кольце.

- Ты же обещал, что на этот раз обязательно привезешь. Честное слово дал.

Нигглер беспечно подтвердил, что да, действительно обещал, но вот уже полмесяца, как у него туговато с финансами. Два фаворита подвели, и он, можно сказать, остался на бобах.

- Приглядеть-то я кольцо приглядел, - сказал он, - но на него мне не хватает десяти фунтов.

- Так ведь можно купить в рассрочку, кто тебе мешает?

- Нет, это кольцо в рассрочку не продается. Я его покупаю у одного приятеля. Он ювелир. - На лице Нигглера расцвела широкая обезоруживающая улыбка, и Лил почувствовала, что тает. - Бриллиант и рубины в платине. Колечко - загляденье.

- Ой, Нигглер, миленький, солнышко ты мое!

- И цена сходная. Стоит оно двести фунтов, а мне уступают за пятьдесят.

Глаза у Лил так и запрыгали; чуть не плача от счастья, она пролепетала, что это неслыханная удача, даже поверить трудно... А вдруг тут кроется какой-нибудь подвох? Вдруг кольцо фальшивое или с изъяном, такого быть не может? Ей фальшивого не надо.

- Я привык доверять людям, - с достоинством, даже с обидой отрезал Нигглер. - Доверять и не задавать вопросов.

- Да ведь разница-то какая - двести фунтов и пятьдесят, это ведь не одно и то же...

- Я знаю одно: он ювелир, - прервал ее Нигглер.

- А он не продаст кольцо кому-нибудь другому? Когда ты его сможешь купить?

- Обещал придержать, пока я не вернусь из этого рейса, - отвечал Нигглер. - Ну а уж потом...

Услыхав эту угрозу, Лил вздрогнула всем своим пышным телом. Она ни в коем случае не хочет упустить это кольцо, надо сделать все, чтобы оно не уплыло из рук.

- Слушай, Нигглер, вот что я придумала, миленький. Давай я одолжу тебе недостающие десять фунтов. А ты мне при первой возможности вернешь.

Покупать кольцо за ее деньги? Никогда! - отрезал Нигглер все с тем же горделивым достоинством. Он на такую низость не способен.

- Да я с удовольствием тебе одолжу. Право слово, с удовольствием. Ведь мы как-никак не чужие...

Она порывисто сжала его лицо в ладонях и снова принялась осыпать поцелуями, однако это лишь укрепило решимость честного Нигглера не идти на сделки с совестью.

Напрасно она настаивает. Не стоит больше об этом говорить, бесполезно. Его не поколеблешь. Кольцо он ей купит, а где достать деньги - его дело.

- Ах, миленький, я так тебя понимаю, - отвечала Лил, - но я со своей стороны готова, ты только скажи. Вечерком потолкуем, ладно?

- Эди идет, - сказал Нигглер.

В кухню ввалилась Эди, точно расшалившаяся слониха.

- Двое клиентов сердятся, что сосисок все не подают и не подают, сообщила она матери.

- Несу, несу, - сказала Лил, - дел невпроворот, закрутилась.

- По-моему, ваш приятель мистер Фезер заболел, - сказала Эди Нигглеру. - Говорит, видно, простудился.

- Ничего, съест порцию горячих сосисок - сразу выздоровеет, - пообещала Лил. - А тебе, Нигглер, чего подать, тоже сосисок с пюре? И яичницу, да?

Нигглер на прощанье дружески хлопнул ее по заду, отчего она тотчас же блаженно замерла, сказал, что сосиски с пюре и яичница как раз то, что нужно, и пошел в кафе к мистеру Фезерстоуну.

- Скорей, мама, скорей, - тормошила мать Эди. - Что ты стоишь, как неживая? Сейчас опять шум поднимется.

- Пусть шумят, - отмахнулась Лил. - Нигглер обещал купить мне кольцо за двести пятьдесят фунтов. - При одной лишь мысли о кольце она снова затрепетала от восторга. - Бриллианты и рубины в платине...

Меж тем сидящий в кафе мистер Фезерстоун почувствовал, что не может больше ни одной минуты выносить запах горелого машинного масла. Он устал, ему было тошно, муторно. Жалобным голосом пожаловался он Нигглеру, что его, по всей вероятности, продуло в машине. Ломит спину, больно глотать. Можно ему выпить стакан горячего молока и лечь, он надеется, никто на него не обидится.