Фильм, книга, футболка - [12]
Вероника Д: После того как ее задержали, я подумала, что если я знаю Ребекку (а я укладываю ее волосы уже четыре года, так что, пожалуй, все-таки знаю), она эту суку действительно ударила. Может, та сама напросилась, а может, и нет. Как бы то ни было, Ребекка ударила ее. Это было из разряда идиотских выходок, которые она порой совершала, когда у нее нервы были на пределе. Она уже через минуту-другую о них жалела.
Все мы время от времени совершаем идиотские поступки, но это не имеет особого значения по двум причинам. Большинству из нас в общем-то наплевать, как на нас смотрит остальной мир — а для актрисы то, как на нее смотрит мир, это буквально все, не важно, нравится это ей или нет. Во-вторых, даже если нам не наплевать, мало у кого найдется в архивах кипа печатных текстов, в которых всему свету в подробностях рассказывают его жизнь с начала и до конца.
Как я уже сказала, Ребекка всегда начинала жалеть о том, что вела себя скверно, почти сразу после того, как это случалось. На съемках «Жизни» бывало несколько раз, что она начинала выступать как дива и посылать людей на все буквы. А знаете, что всегда происходило после этого? Она прибегала ко мне, ломая руки, и говорила: «Блин, Вероника, опять я сорвалась». Потом выскакивала наружу и заказывала всем цветы. Прямо видно было, как у нее в мозгу крутятся колесики, и выскакивает сообщение: «поступила по-хамски — подари цветы».
Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь объяснял Тиш, что надо найти для Ребекки хорошего флориста и сделать его ее лучшим другом.
Ребекка была очень-очень далека от той ступени, на которую многие звезды сумели подняться. Это когда вокруг полно людей, и все они говорят звезде: что бы ты ни делал, так и надо; в итоге звезда начинает считать, что у нее даже дырка в жопе двадцатичетырехкаратовая, всем хамит и даже не думает, что кого-то это может больно задеть.
Да посмотрите на Тома Круза или Уилла Смита. На П. Дидди, Эминема или возьмите любого другого парня, рэп-альбом которого разошелся более чем миллионным тиражом.
И Джо Шайрера не забудьте.
Джо — это вообще потрясающе; типичный голливудский образчик. Всего один блокбастер превратил его в полного козла; еще бы — сбор составил двадцать четыре и семь, так что он даже Круза обскакал, пока у того не вышел «Миссия невыполнима-2».
Именно из-за Джо у Ребекки по прилете в Англию были так натянуты нервы. После выхода из самолета мы с ней поговорили, и она сообщила мне пикантную новость, которой в салоне первого класса Фредди ее совсем достала. Мол, Джо добился разговора с исполнительным продюсером «Всей жизни» и хотел, чтобы Ребекку убрали из сериала. После «Дела об убийстве» эти съемки не были так уж нужны Джо. А вот у Ребекки ничего другого не было — «Вся жизнь» нужна была ей до зарезу. Так почему Джо сам не свалил из сериала, не стал новым Крузом и не оставил Ребекке эти несчастные коротенькие серии на ТВ?
Почему он повел себя, как двадцатичетырехкаратовая жопа?
А почему кобель свои яйца лижет?
Может, вот и старается.
Тиш Уилки: В пятницу утром, на следующий день после прилета, я была в отеле «Дорчестер», где рекламное агентство, с которым мы работали, заказало нам номера. Бедная Ребекка все еще была под замком. Она провела в тюрьме всю ночь, что определенно должно было показаться ей вечностью. Я представила себе, как над ней измывались там все эти гнусные проститутки и наркоманы, в камере с которыми она оказалась, и почувствовала себя ужасно виноватой из-за того, что ничего не могла сделать. Но Фредди велела мне и Веронике оставаться здесь, а сама с Грантом отправилась в полицию, чтобы попытаться уладить это дело.
Нам в номер прислали снизу газеты, и во всех оказались отвратительные, насквозь лживые статьи о ней, но я все равно прочла их от корки до корки. Потом заказала полный английский завтрак себе и Веронике. Я проголодалась, и съела все, а Вероника только выпила грейпфрутовый сок — лично я думаю, что это она выпендривалась. Потом я уже не знаю в какой раз проверила все вещи Ребекки.
Вероника Д: Тиш шарилась по номеру, выискивая себе занятие. Она себе места не находила, а мне это действовало на нервы.
— Тиш, — сказала я, — сколько еще раз ты собираешься перекладывать ее гардероб? С того момента, как ты последний раз лазала в шкаф, там ничего не изменилось.
— Я хочу, чтобы у нее здесь все было в порядке к тому времени, когда правосудие наконец восторжествует, и она получит свободу.
— Думаю, последнее, что будет ее в эту минуту беспокоить — это на какую полку ты положила ее трусы, на нижнюю или на верхнюю. У нее хватит проблем с работой, и не будет она такой фигней интересоваться, — и я развернула одну из газет. — Надо же, какие сволочи. Надеюсь, ты-то не думаешь, что Ребекка такая, как тут пишут?
— Так ты не будешь есть? — спросила она, глядя на мой завтрак.
— Ни в коем случае, — ответила я. — У моего желудка приемные часы с обеда.
Я почитала еще, а Тиш тем временем слопала весь мой завтрак — блин, девочка, могла бы и поскромнее быть. Потом я поднялась и сказала:
