— Вот и не верь после этого в судьбу, — улыбнулась Татьяна.
Виктор вдруг оторвался от нее и заглянул ей в глаза.
— Послушай, я все хочу спросить, какая муха тебя укусила в то утро на даче?
— Не знаю. Честное слово — не знаю! Вообще я вела себя как последняя дура. Представь, боялась тебя полюбить! И чем больше боялась, тем сильнее втюривалась… — Она засмеялась, и тут же оборвала смех, почувствовав, как к горлу подступил ком. — А теперь я… Просто не могу без тебя…
Он подвел ее к софе. Они сели, и он, повинуясь ее молчаливому зову, обнял Татьяну и впился губами в ее рот.
— Целуй, целуй меня… — шептала Татьяна, когда он на миг отрывался от ее губ.
— Я хочу тебя, — шептал он в ответ.
Когда он сжимал ее в объятиях, она слышала удары его сердца, и ей казалось, что их сердца бьются в унисон.
— Я тоже хочу тебя… Я не могу забыть того вечера на даче…
В ее голосе было столько желания, что закипевшая кровь бросилась Виктору в голову. А Татьяна почувствовала, будто вдоль ее спины пробежал электрический разряд. Сгорая от желания, она страстно прильнула всем телом к любимому.
Он оторвался от нее. Переводя дыхание, рукой убрал волосы с ее лица.
— Послушай, дорогая, а не перейти ли нам в спальню? Мы как-никак муж и жена, а не какие-нибудь подростки, которые целуются тайком в подъезде…
Татьяна рассмеялась.
— Я видела твою спальню. Мне показалось, что кровать у тебя узковата для двоих!
Он спрыгнул на пол и рывком поднял ее на руки.
— А это мы сейчас проверим! — воскликнул Виктор и, держа Татьяну, шагнул к двери, но, не утерпев, вновь потянулся к ее губам.
Спустя мгновение они опять лежали на софе, забывшись в долгом, бесконечно долгом поцелуе…
