Фигурное катание. Стальные девочки - [14]

– Ну вот, начинается, – нарочито строго отозвался он. – Хотя я давно уже ничему не удивляюсь. Когда в Японии работал, сел как-то обедать с тренером японской сборной, а он вопросительно так на меня смотрит: что пить будете? Ничего, говорю, не буду – тренировка вечером. Уже потом он мне признался, что мой же бывший ученик, который работал в Японии до меня, предупредил: Жук, мол, без бутылки за стол не садится, а потом несколько дней на лед не выходит.

– И как вы относитесь к своей скандальной популярности?

– Знаете, еще в мою бытность спортсменом моего тренера Петра Петровича Орлова как-то совершенно незаслуженно облили грязью в газете. Помню, я возмутился: давайте, говорю, ответ напишем. А он мне сказал: «Запомни, Стасик, даже плохая реклама – это реклама». И я ему за это благодарен. Именно так я и живу. Я же всегда вижу, кто за чем стоит и чего хочет добиться. Врать не стану, бывает обидно. Я страшно переживал, например, когда буквально «сломали» Катю Гордееву и Сергея Гринькова, убеждая их уйти от меня в тот момент, когда они только-только начали выходить на нужный уровень. Вполне реально могли выиграть и следующую Олимпиаду, но увы. Хотя те, кто убеждал, били именно на это: Роднина ведь ушла от меня к Татьяне Тарасовой и все равно еще дважды становилась олимпийской чемпионкой.

– Но ведь это действительно так.

– Ира длительное время работала на том фундаменте, что был создан мной для нее за долгие годы. У Кати с Сергеем такого фундамента не было.

– Кстати, если мне не изменяет память, то все ваши неприятности начались как раз с уходом Родниной и Зайцева к Татьяне Тарасовой. Именно тогда Жук из великого тренера вдруг превратился в алкоголика.

– А это самый удобный, скажу вам, способ убрать конкурента.

– Но для слухов, видимо, был повод?

– Я считаю, что это личное дело каждого – как себя вести в частной жизни. Что касается меня, то я никогда не пил во время соревнований. Потому что абсолютно уверен: состояние тренера, стоящего у бортика, моментально передается спортсмену. Волнение, кстати, тоже. Поэтому я не только не пил, но непрерывно по несколько дней – мои-то всегда выступали в трех видах программы из четырех – глотал успокоительное и снотворное. Зато после такого количества таблеток было достаточно одной рюмки, чтобы свалиться с ног.

– Это правда, что вы как-то пытались прыгнуть двойной тулуп в кабинете тогдашнего председателя Спорткомитета Сергея Павлова?

– Не пытался, а прыгнул. У нас с министром дни рождения почти совпадают, вот ему и доложили, что я свой слишком бурно отметил. Вызвали меня на ковер в присутствии всех павловских заместителей. Меня, помню, даже смех разобрал, ну и…

«А вы так сможете?» – спрашиваю потом.

Правда, после этих слов на чемпионат мира я не поехал. И, несмотря на все это, воспоминания о Павлове у меня остались самые теплые. Это был один из немногих в нашей истории великих руководителей спорта.

– Не противно было столько лет оставаться в обстановке интриг, дрязг и сплетен?

– Ну, в Большом театре обстановка еще похлеще. А в шахматах по-другому? Я знаю одно: хорошо там, где нас нет. Другое дело, что многих такие вещи ломают. Мне же, наоборот, помогли. Я даже благодарен тем, кто лил на меня грязь: не давали застояться. Ответить-то я мог только одним – результатом. Я человек азартный, меня это заводило, но не считал никогда нужным отвечать гадостью на гадость.

– А хотелось?

– Конечно. Но, знаете ли, Бог не фраер…

* * *

За долгие годы своей журналистской работы я не раз приходила к мысли, что великие тренеры – это совершенно особенная порода людей. Первым мне сказал об этом отец, который более десяти лет проработал главным тренером в сборной СССР по плаванию. Уже на исходе его тренерской карьеры я получила редакционное задание сделать с отцом интервью и надолго запомнила его слова:

«Считается, что не боги горшки обжигают. Но чтобы подготовить олимпийского чемпиона, нужен бог. Не верю, что это способен сделать любой тренер. Таким тренером надо родиться…»

Примерно с тех времен я и стала задумываться: а что, собственно, выводит в чемпионы одного-единственного атлета или команду из дюжины равных соперников? Готовность? Уверенность в себе? Банальный фарт? И неизменно приходила к выводу: львиная доля успеха всегда принадлежит тренеру.

Тренеры-боги, которым, вне всякого сомнения, был Жук, вообще рождаются крайне редко. На первый взгляд – все они предельно жесткие, непоколебимые в собственной уверенности. Не боящиеся ни самых рискованных решений, ни ответственности за них. Отнимающие много крови и нервов как у противников, так и у самых близких людей. Но умеющие дать максимальный результат тогда, когда это больше всего нужно.

Добиваются они его как раз потому, что видят перед собой единственную цель – победить. Конфликтуют, режут по живому, где-то идут по трясине, где-то – по трупам (тоже случается), но дают результат. Всерьез и очень жестоко по отношению к себе и другим играют в игру, в которой на кону стоит такая вроде бы маленькая и по-бытовому никчемная медалька. Но они играют. Потому что сделали эту игру жизнью.