Fieseler Storch - [11]
В 1941 году для «Шторьха» разработали… полугусеничное шасси. На стойках главного шасси установили колесные тележки из двух колес, соединенных резиновой лентой с металлическими накладками. Такое шасси использовали на многоцелевом транспортном самолете Fi-ЗЗЗ, а также на некоторых Fi-156Е-0. В рамках эксперимента появился и Fi-156F-1, предназначенный для полиции («Полицай-Шторьх»). Конструкция полицейской машины представляла собой гибрид планера С-3 с двигателем Argus As 10Р-1. На линзовом лафете самолет нес пару MG 15, установленных в задней части кабины и стрелявших вбок. Радиостанция FuG 21А и «установка 901F» (по-видимому, усилитель для внешнего громкоговорителя) крепились на уровне кресла пилота, который при этом выполнял дополнительные обязанности радиста. Запас топлива ограничили ста литрами, которые вмещал бензобак в правом крыле.
Боевые действия на Восточном фронте и в Северной Африке также проходили при активном участии «Шторьхов». Кроме традиционной функции курьерской связи, доставки снабжения и эвакуации раненных, в задачу «Шторьхов» теперь входил поиск и эвакуация пилотов, сбитых над территорией противника и в пустыне. В Северной Африке действовало по меньшей мере два отряда спасательной авиации. Многие немецкие летчики обязаны своим спасением пилотам Wuestennotstaffel 1 и командиру звена капитану Хайнцу Крозебергу. Крозеберг чаще всего летал на «Шторьхе» Fi-156C- 3/Trop (SF+RL). За свои подвиги капитан получил прозвище Абу-Маркуб, то есть «Отец аиста». В мае 1942 года его представили к Рыцарскому кресту.
Одной из крупнейших операций по эвакуации раненых стала операция в районе Демянска в январе-апреле 1942 года. Ни один другой самолет не имел шансов сесть на крохотные площадки, какие удавалось подготовить в условиях постоянного обстрела и плохой погоды.
По мере продвижения германской армии вглубь СССР, Советская Армия использовала тактику «выжженной земли», уничтожая все постройки, которые могли послужить немцам убежищем зимой. Одной из задач «Шторьхов» был поиск уцелевших зданий, которые можно было использовать в холода.
Если хорватские экипажи летали на немецких самолетах, то они обязательно наносили на борт своих машин хорватский герб, наравне с немецкими опознавательными знаками. В составе Люфтваффе было несколько эскадрилий, включая и истребительные, полностью укомплектованных хорватскими пилотами.
Техник производит заправку правого топливного бака на «Шторьхе» H3+BR, припаркованном на заснеженном норвежском аэродроме рядом с Фоке-Вульфом Fw 58 «Вайхе». В хвостовой части фюзеляжа видна желтая полоса Восточного фронта.
Этот Fi 156C из Nachtjagdgeschwader 200 (эскадрильи ночных истребителей) использовался в 1945 году в качестве связного и для прокладки кабелей.
Затвердевшая снежная поверхность, как на снимке, идеально подходила для взлета и посадки «Шторьхов», оснащенных лыжным шасси. Правда, при этом вырастали дистанции разбега и пробега.
«Шторьх» в полете над советским городом. Колесное шасси указывает на то, что эта машина базировалась хорошо оборудованном аэродроме, постоянно расчищаемом от снега.
Пилоты постоянно отмечали отличный обзор из кабины Fi-156 и великолепные взлетно-посадочные характеристики, позволявшие ему взлетать и садиться где угодно. Но именно из-за этих качеств самолета случались и крупные неприятности. 12 сентября 1941 года генерал-полковник Ойген Риттер фон Шоберт вылетел на «Шторьхе» (W.Nr. 5287) инспектировать передовые части 11-й армии, входившей в состав группы армий «Юг». Пилотировал самолет капитан Вильгельм Зувеляк, командир Kurierstaffel 7. Подлетев к цели, капитан решил садиться на небольшую площадку на околице села Дмитриевка, показавшуюся ему удобной. Как оказалось, удобная площадка представляла собой советское минное поле. Взрывами мин самолет разнесло на куски вместе с находившимися в нем офицерами.
Любимым развлечением немецких летчиков стала охота на птиц со «Шторьха». Пилот самолета вооружался обычной охотничьей двустволкой, которую выставляли через форточки в боковых стеклах кабины.
Особенно удачливым охотником оказался командир IV./JG 54 Рудольф Зиннер, воевавший в Ливии и на Восточном фронте.
С начала войны потери среди «Шторьхов» неуклонно росли. Причем основные потери среди «Шторьхов» носили небоевой характер. Летчики, привыкшие к тому, что Fi-156 прощает ошибки, пилотировали самолет крайне небрежно. Особенно много аварий и катастроф происходило при посадке. Часто можно было видеть, как «Шторьх» с задранным носом буквально падал вертикально, держатсь воздухе на одних закрылках и элеронах. Перед касанием следовало немного прибавить газу, но многие пилоты игнорировали это правило и сажали самолет почти вертикально. Часто такой маневр приводил к поломкам шасси и пропеллера, а то и к вырванному из моторамы двигателю. На удивление мало аварий приводило к гибели летчиков, хотя кабина не имела антикапотажных дуг. После войны в Великобританию для испытаний перегнали один из «Шторьхов». В его эксплуатационной книжке толстым карандашом было написано: Auch der Storch is nich narrensicher! «Даже у «Шторьха» есть границы дуракоустойчивости!».
