Фидель и религия. Беседы с фреем Бетто - [54]

Конечно, мы говорим теперь в 1985 году. И только подумай: в 1956, в 1958, в 1959 и 1960 годах, когда мы, естественно, не опирались на опыт, каким располагаем сегодня, наши основные идеи были правильными: как делать, что можно делать, в какой момент. Если ты спросишь, был ли у нас запланирован точный день, год, период, когда мы делаем то-то и то-то, я бы казал: нет. У нас была общая идея о том, как подойти к социальной революции в условиях нашей страны, как совершить эту революцию по этапам, как она должна сопровождаться воспитанием народа, масс, распространением идей, чтобы народ постоянно делал собственные выводы, так оно и случилось в действительности.

Что чрезвычайно способствовало здесь политическому прогрессу и политическому воспитанию нашего народа, так это революционные законы, потому что с самого начала народ увидел, что наконец к власти пришло правительство, которое было его правительством. На протяжении истории – можно начать с завоевания Кубы испанцами – у людей не было правительства, которое они могли считать своим. Ибо испанское правительство здесь, правительство Диего Веласкеса, Панфило де Нарваэса и других, кто завоевал Кубу, основал города и правил в разных районах страны, не было правительством индейцев. Индейцы были работниками, индейцы были рабами, индейцы искали крупицы золота в реках, индейцы работали в рудниках, индейцы работали под раскаленными лучами солнца, так что колонизаторы истребили девяносто процентов местного населения. Они почти истребили индейцев, сотни тысяч африканцев были насильно увезены из своих краев и превращены в рабов, чтобы работать в рудниках и на плантациях сахарного тростника и кофе, под жгучими лучами солнца, в тропической жаре и влажности. От смешения испанцев с индейцами и неграми произошли метисы, которые, если они были детьми рабов, продолжали оставаться рабами.

Затем, когда стало складываться нация и начало уже возникать понятие кубинца – обозначая так белых потомков испанцев, метисов и свободных потомков негров и индейцев, - на протяжении веков это правительство не было их правительством, то была правительство испанцев. А с 1898 года, когда в конце последней войны за независимость происходит интервенция и оккупация страны войсками Соединенных Штатов, до 1902 года, когда здесь устанавливается правительство Соединенных Штатов, у власти стоит человек, который даже сделался гражданином Соединенных Штатов и был кандидатом Соединенных Штатов, - с тех пор все, кто следовал за ним вплоть до 1959 года, представляли собой правительство землевладельцев, правительство богачей, правительство привилегированных, правительство иностранных компаний, правительство Соединенных Штатов. Впервые в своей истории – а в истории любого народа такое событие всегда приведет к исключительным результатам – в 1959 году установилось правительство народа. Это было новым явлением: раньше государство и народ были двумя разными понятиями; государство и народ – два разных понятия.

С момента, когда возникают угрозы Соединенных Штатов, когда народ организуется и вооружается, народ начинает понимать, что власть – это он. Раньше существовала армия, отделенная от народа, полностью профессиональная, народ не отождествлял себя с этой властью. Если у человека была винтовка, эта винтовка использовалась, чтобы подавлять стачки, чтобы подавлять студенческие демонстрации, чтобы подавлять крестьянские движения; он всегда был на стороне власти. С приходом революции народ становится солдатом, народ становится служащим, народ становится администратором, народ становится частью социального порядка, становится частью государства, частью власти; так что если в начале XVIII века абсолютный монарх Франции мог сказать: «Государство – это я», в 1959 году, когда побеждает революция, когда народ приходит к власти, когда народ вооружается и когда народ защищает свою страну, - тогда обычный гражданин нашей страны смог сказать: «Государство – это я». Начали приниматься революционные законы и меры социальной справедливости, которые завоевали доверие населения. Это способствовало воспитанию сознательности, углублению сознательности нашего народа и развитию социалистического политического сознания.

Уже с возникновения «Движения 26 июля», или движения, которое позже будет зваться «Движением 26 июля», наше движение, созданное для борьбы против Батисты, опирается на руководящее ядро. Я поддерживаю идею создания такого ядра из группы самых ответственных и самых способных товарищей; а из этого ядра, относительно большого, выбирается маленькая исполнительная группа из трех товарищей для проведения самых секретных операций и самых тонких операций. В нее входили Абель Сантамариа, другой товарищ по имени Рауль Мартинес, и третьим был я.

Фрей Бетто. А где теперь сеньор Мартинес?

Фидель Кастро.  Рауль Мартинес отошел от движения после Монкады. Он участвовал в операции в Байамо. То был очень активный товарищ, он много двигался, организовывал, он не отличался особой идеологией, ему нравилось действовать; и напротив, Абель был очень активным, очень способным, и, кроме того, обладал революционными идеями, опирался на передовые революционные концепции. У меня были в этой организации свои обязанности, я выполнял строго определенные задачи.