Фиаско - [69]

— Ясно как божий день, что они шуруют вовсю прямо у вас под носом, разве не так?

— Отмывание денег — это международный бизнес. Где лучше и легче всего завязывать знакомства и устанавливать связи? В международном сообществе. Картель уже имеет налаженные связи в дипломатическом корпусе.

— Как и Воронцов?

— Возможно, и так. Сделка с нефтепроводом — наглядный пример.

— И навел на след этот ваш стукач?

— Не он. Наши оперативники взяли на заметку некоторые подозрительные телеграфные переводы и проследили за ними. Кстати, уточняю: работающих с нами принято называть информаторами, а не стукачами.

— Какая разница? Сталин называл их даже Героями Советского Союза. Те, кто попадал в лагеря ГУЛАГа по их доносам, называли таких информаторов совсем по-другому.

— Да уж догадываюсь как.

— Любимым героем Сталина был Павлик Морозов. Этот мальчик совершил такой поступок, до которого даже тоталитарный режим додуматься не сумел.

— Наверное, он заявил на самого себя? Что у него появились вредоносные мыслишки в голове?

— Э-э, нет. Он заявил на своего отца, что тот припрятал запас зерна. Отца за это расстреляли.

Скотто даже задохнулась от возмущения.

— Вот он-то отпетый стукач.

— Спасибо. Люблю английский язык за точность и лаконичность. Всегда найдется самое верное слово, чтобы только им одним охарактеризовать любого человека.

— Какой-нибудь конкретный пример привести можете? — усмехнулась она.

— Ну, если вы просите. Как тот информатор сейчас назвал вас? Крэбби, так вроде? По-русски это вечно сердитая, недовольная. Довольно точное определение.

— Да нет же, он сказал Гэбби, уменьшительное от моего полного имени.

— Ах, Гэбби? Тогда это тот, кто слишком много говорит, не так ли? Это действительно ваше имя.

— Огромное спасибо, — буркнула она, подруливая к парадному входу в гостиницу. — Вот мы и приехали. Похоже, здесь ваша остановка.

Я рассмеялся и открыл дверь.

— Ну-ка подождите, Катков, — внезапно сказала Скотто.

Я устало вздохнул и повернулся к ней.

— Что еще теперь?

Она как-то странно взглянула на меня в зеркало заднего обзора, резко повернулась назад и подняла с заднего сиденья белый конверт, лежавший рядом с багажом. Вынула из него разлинованную страничку из тетради с наклеенными печатными буквами и, прочитав текст, спросила бодрым голосом:

— Ну и как, выходите или остаетесь?

Не раздумывая, я тут же захлопнул дверь, сильно стукнувшись при этом коленом о кронштейн для автомобильного радиотелефона.

— Что там такое?

Она молча рванула с места, пронеслась пару кварталов по дороге на Фэрфакс и свернула на стоянку у здания СБФинП. Я и моргнуть не успел, а Скотто, выскочив из машины, чуть ли не бегом помчалась к входу. Я поспешил вслед, ломая голову над происходящим. И вот мы снова в вестибюле — она на ходу предъявляет охраннику свое удостоверение, а я замираю на месте. Он внимательно изучил мою карточку посетителя и предложил снова расписаться в регистрационном журнале. Пока я возился с этими формальностями, Скотто успела войти в лифт, двери которого вот-вот должны были захлопнуться. Я опрометью помчался к нему, и двери за мной тут же закрылись.

— Скорее, скорее же, черт возьми! — нетерпеливо подгоняла она лифт, а он поднимался неспешно, дребезжа, скрипя и останавливаясь на каждом этаже.

— Он уже искал вас, — предупредила секретарша Банзера, когда мы, запыхавшись, подбежали к его кабинету.

— Тьфу! Ведь сейчас совещание по бюджету, совсем забыла, — выругалась Скотто и, постучав в дверь, вошла в кабинет, где сидел Банзер, Краусс и несколько сотрудников.

Длинный стол для совещаний был завален Компьютерными распечатками и листами со всякими сведениями. На стене висели схемы и диаграммы с пояснениями: «Расходы на усиление эффективности», «Расходы на экспедицию «Северный полюс-V», «Непредвиденные расходы управления гражданской обороны» и другими непонятными надписями. На отдельном стенде висели ватманские листы со схемами различных программ — «Поддержка местных агентств и управлений», «Системы интегрирования». «Основные данные тенденций в преступности», «Важнейшие параллельные процессы». Кое-чего я вообще не понял.

— Извините, шеф, — отрывисто бросила Скотто, едва отдышавшись и поймав укоряющий взгляд Банзера. — С трудом выкроила минутку-другую в операции «Пряталки».

— Нельзя было подождать до конца совещания? — спросил Банзер. — Ваше присутствие здесь просто необходимо.

— Никак не могу, нам нужно двигаться максимум через час.

— Боже мой. А в чем дело?

— Информатор сообщает, что связанная с картелем транспортная компания в прошлом году доставила на одну фабрику в Восточном Балтиморе сотни различных грузов.

— И это вся информация?

— Фабрика закрылась еще три года назад. Банзер навострил уши.

— Оставьте-ка нас на несколько минут, — попросил он присутствующих. — Не шутите? Стало быть, лопнула еще три года назад?

Скотто кивнула.

— Там наверняка прятали товары. Последний раз грузы приходили туда в ноябре.

— В ноябре, говорите? — повторил Банзер в раздумье. — Прошло целых полгола. Денежки, должно быть, уже улетели.

— Нет никаких признаков, чтобы оттуда что-нибудь вывозили.

— Вот как? А может, транспортная компания просто не отмечала такие работы? Может, мошенники привлекли для вывоза другие фирмы? — Банзер повысил голос. — Может, они создают и ликвидируют подставленные компании быстрее, чем мы можем… — Он даже руками всплеснул. — Где эта компания в Восточном Балтиморе? Ее название? Адрес?