Фейбл - [2]

Я встала на корму, позволяя губам растянуться в той же порочной улыбке, которой мне улыбнулся Кой на пляже. Он был тем еще прохвостом и негодяем, но я ему ничем не уступала. Мне нельзя было показывать ему свой страх, иначе я стану для него легкой добычей. Мне необходимо найти способ выжить на Джевале, и я лучше бы отдала руку на отсечение, чем позволила кому-то лишить меня шанса сбежать с острова. Не сейчас, когда я была так близка к свободе.

Я отпустила мачту, и лодка вылетела у меня из-под ног, после чего я тут же ушла под воду. Вокруг меня закружили блестящие пузырьки, когда я поплыла к поверхности, быстро работая ногами, чтобы согреться. Окраина восточного рифа соприкасалась с течением, отчего вода на этой стороне острова была холоднее. Это был один из тех факторов, по которому я определила, что там, внизу, находилось гораздо больше пиролита, чем было вырыто.

Натянутый парус изогнулся на фоне безоблачного неба, и ялик Коя умчал прочь. Когда он исчез за барьерными островами, я тут же резко развернулась и направилась в противоположном направлении к берегу.

Я плыла, погрузив лицо в воду, чтобы можно было рассматривать расстилающийся подо мной риф. В розовых, оранжевых и зеленых кораллах отражался солнечный свет, как на страницах атласа, который некогда лежал раскрытым на столе моего отца. Моим опознавательным знаком был ярко-желтый морской веер[3] со сломанной веткой.

Я вынырнула на поверхность, еще раз проверила свой пояс с инструментами, попутно делая медленный вдох и наполняя грудь воздухом, после чего сделала такой же медленный выдох, как меня этому учила мама. Мои легкие растянулись, затем постепенно начали сжиматься, и когда они опустели настолько, что я почувствовала знакомое давление под ребрами, я стала дышать чаще, вдыхая и выдыхая воздух рывками. Сделав последний полный вдох, я нырнула.

Уши заложило, пока я гребла к ярким оттенкам, сияющим на морском дне. Водная толща давила меня со всех сторон, и когда я чувствовала, что меня начинает выталкивать к поверхности, то просто позволяла своему телу расслабиться и погрузиться глубже. Стайка краснополосых рыбок пронеслась мимо, образовав вокруг меня пестрый рой. Во всех направлениях простиралась бескрайняя синева, когда мои ступни легко коснулись гребня зеленого коралла, тянущегося вверх, подобно скрюченным старушечьим пальцам. Ухватилась за нависающий над кораллом каменный выступ, который рассекала трещина.

Я впервые обнаружила пиролит, когда прочесывала риф в поисках крабов, чтобы заплатить старику в порту за ремонт своего окуляра. Мягкая вибрация, исходящая от самоцвета, пробрала меня до костей, и после трех дней непрерывных поисков мне повезло. Я оттолкнулась от выступа и всплыла на поверхность, когда часть шельфа внезапно обвалилась, обнажая неровную полосу базальта, испещренную предательскими белыми пузырями, которые были мне хорошо знакомы. Они могли означать только одно: пиролит.

За последние три месяца с помощью этой заначки я заработала торговлей на «Мэриголд» больше монет, чем за последние два года на острове, вместе взятые. Еще несколько недель – и мне больше никогда не придется нырять на рифах.

Мои ноги опустились на выступ, и я прижала руку к скале, ощупывая каждый ее изгиб. Мягкая вибрация самоцвета затрепетала под моими пальцами, похожая на эхо удара металла о металл. Слушать самоцветы меня тоже научила мама. Глубоко в недрах «Жаворонка» она передавала их мне в руки по одному за раз и, пока команда спала в гамаках, подвешенных к переборке, шептала: «Ты слышишь его? Ты его чувствуешь?»

Я вытащила инструменты из-за пояса и вставила зубило в самую глубокую канавку, после чего ударила по нему молотком, постепенно разбивая поверхность камня. Судя по форме выступа, под ним находился приличный кусок пиролита. Может быть, он потянет на четыре медяка.

Надо мной засверкали блики солнечного света, отразившегося на серебряной чешуе рыб, которые приплыли покормиться. Я посмотрела вверх, щурясь от слепящего глаза мерцания. В темной дали по рифу дрейфовало тело утопленника. То были останки ныряльщика, который перешел кому-то дорогу или не вернул долг. Его ноги были прикованы цепью к огромному, покрытому ракушками камню. Бедолагу бросили на корм морским тварям, которые должны были содрать плоть с его костей. Это был не первый раз, когда я видела приведение смертного приговора в исполнение. И если я не буду осторожна, меня ждет такая же печальная участь.

Последний глоток воздуха обжег мне грудь, а руки и ноги похолодели, но я еще раз ударила по зубилу. Грубая белая корка треснула, и я улыбнулась, позволив нескольким пузырькам воздуха сорваться с моих губ, когда острый кусок скалы отвалился. Я протянула руку и прикоснулась к стеклянному красному самоцвету, который смотрел на меня, как налитый кровью глаз.

Когда темнота начала давить на края моего поля зрения, я оттолкнулась от скалы и устремилась к поверхности. Мои легкие отчаянно нуждались в воздухе. Рыбки разлетались от меня во все стороны, как радуга, распадающаяся на части, и вот я вынырнула из воды, жадно хватая ртом воздух. Облака над головой собирались в тонкие нити, но мое внимание привлекла темнеющая синева на горизонте. Утром я заметила в ветре тревожные нотки приближающегося шторма. Если непогода помешает «Мэриголд» добраться до барьерных островов к восходу солнца, мне придется держать пиролит при себе гораздо дольше, чем того требовала безопасность. У меня было не так уж много тайников, да и с каждым днем за мной наблюдало все больше и больше любопытных глаз.