Ферзи - [16]

Шрифт
Интервал

— Пять часов… и растирания мочалом….

Повисло неприятное молчание в честь великого подвига одного слабого изнеженного организма во имя возвращения былой красоты и человекообразного вида. Конкретно Алеандр недавний эффект от сочетания собственных мазей, проявившийся на коже духовника в виде искусной имитации трупных пятен и оголённых костей, нравился больше и обещал стать сенсацией в Чижином бору. Она даже предвкушала ажиотаж и внимание коллег к собственной случайной разработке, но предложить повтор подчас весьма агрессивной подруге не решилась.

Яританна вынула из кармана свою недавнюю находку, почти позабытую в суматохе свалившихся на их плечи проблем, и придирчиво обтёрла о штанину. Кусок неизвестно каким образом оказавшейся в темнице лепнины выглядел странно и весьма подозрительно. При ближайшем рассмотрении под слоем хрупкого известкового раствора и плинфы можно было отделить тусклую, исцарапанную поверхность сердцевины. Словно нежное донце цветка в ещё не распустившемся бутоне. Танка осторожно попыталась обстучать об угол скамьи непознаваемое нечто, но от первого же удара конструкция со щелчком развалилась. Девушка едва успела подхватить разлетевшиеся осколки и тут же вздрогнула от неприятного ощущения постороннего взгляда. Не найдя в толпе шумных и понурых торговцев его обладателя, девушка неловко разжала кулак. В ладони уютно устроилась большая желтоватая капля, стремящаяся по форме к треугольному конусу и заканчивающаяся на конце подобием игольного ушка. Мутный, исцарапанный и откровенно неприятный камень, отчего-то показался девушке очень близким, необходимым и ценным. Ценным до такой степени, что первым порывом было бежать и спрятаться подальше от посторонних взглядов. Притом желание рождалось как-то само собой, в кое то веке не связываясь с жадностью или домовитостью.

«Очень мне всё это не нравится, — подумала духовник, ещё раз настороженно осматривая окрестности, пока сама ловко нанизывала новую подвеску к остальной своей коллекции. — Ну не может в темнице лепнина янтарём инкрустироваться, даже низкокачественным или искусственным! В темнице вообще лепнины быть не должно, там же не ратишей привечают. Хотя, конечно, может, и было пару камер для высокопоставленных особ, так их же первым делом и растащили на сувиниры довольные жизнью селяне. Не, я бы непременно растащила, коли до сокровищницы и хозяйских покоев царские мародеры не допустили бы. Тут что-то другое…. А ведь он же откуда-то с тряпьём и костьми свалился. Может, сразу же у того мертвеца был. Как-то слишком борзо для заключённого янтарь в камере держать. Может, он при осаде сбежать пытался и его там удачно забыли на пару веков? Ой, что я мучаюсь! Я же духовник. Когда его дух за своим скарбом явится, тогда и поговорим!»

Словно услышав её мысли, порыв холодного ветра метнулся к перевязанному шейным платком горлу и нетерпеливо дёрнул пополнившуюся связку талисманов.

— Ладно, — Яританна поднялась с лавки, одёрнула воротник и забросила на плечо потрёпанный жизнью рюкзак, — план действий таков. Ищем любой идущий на Смиргород караван и всеми правдами и неправдами навязываемся к ним в попутчики под любым предлогом вплоть до частного помешательства, родов и тайной проверки, аки денег на такое безобразие с этими общественными ступами у меня нет. И не будет! Даже не умоляй! Тем более, ещё не факт, что места будут. Сегодня ищем ночлег, возможно, снимаем комнату на бюджетном постоялом дворе. А с завтрашнего утра отправляемся в путь. И, умоляю, не отвлекаемся на всякие праздники, ярмарки, кустики и тому подобное.

— Как просто у тебя всё получается, — проворчала травница, нехотя поднимаясь следом.

— Не переживай, Эл! Прорвёмся! — с наигранной бодростью улыбнулась Танка, задним числом лишь отмечая, что предчувствия у неё снова не радужные.

* * *

Одетый в некогда чёрный плащ и весьма дорогой заграничный костюм мужчина на улицах Кривска, несмотря на целое столпотворение купцов, смотрелся дико и весьма подозрительно. Длинные ноги почти до колена были измазаны в подсохшей рыжеватой грязи, с покрытых пылью и трухой плеч свисали гроздья паутины, а затхлый сырой аромат, тянущийся за мрачной фигурой густым шлейфом, отдавал древним склепом и запустением. От мужчины веяло силой, мрачностью и лёгким раздражением, что пугало больше иной ярости. Лишь ощутив отголосок его тщательно сдерживаемых эмоций, люди неосознанно старались отойти от него подальше, растекаясь перед высокой фигурой и основательно мешая затеряться в толпе. И это тоже лишь подогревало раздражение, готовое прорвать тщательно наложенные щиты порывом неконтролируемой сырой силы.

Мужчина с нажимом провёл ладонью по лицу, словно стирая накопившееся напряжение, и тут же скривился от прикосновения грубой ткани к только успевшей зажить ране. Зато от боли сразу прояснилось в голове, и сдавливаемый усталостью мозг принялся за работу, если не с прежней скоростью, то уж точно усерднее, чем у большинства на этой площади. Быстро просчитав варианты, он слегка приоткрыл щит, едва искажая собственную ауру, чуть пригнулся и даже начал едва заметно прихрамывать, благо, отбитый палец этому только способствовал. Довершало представление постное выражение лощёного бюрократа на непримечательном лице, впрочем, почти не скрывающее холодного взгляда блёклых глаз. И вот уже инквизиторская ищейка, снующая в толпе по своим малоприятным делам, двигалась среди караванщиков, цепко вглядываясь в лица и подмечая любую небрежно оброненную фразу. Его вид и мрачность отпугивала обычных трудяг ничуть не меньше, чем образ странного незнакомца в чёрном, но мирное население уже не шарахалось в стороны и не цеплялось подозрительными взглядами, привычно отводя глаза.


Еще от автора Татьяна Чернявская
За краем поля

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Роза из клана Коршунов

Хорошо мечтать о приключениях, сидя в тёплом уютном доме. Значительно сложнее справиться с тяготами настоящего пути, если ты юная, болезненная аристократка, не умеющая даже одеваться без посторонней помощи. Легко бороться со злом, обладая волшебной силой. Сложно противостоять злу без каких-либо талантов. Всё можно преодолеть, когда с тобой друзья. Но вот друзья ли с тобой?


Пешки

Когда разыгрывается партия, на кон которой поставлена власть Светлого Князя и существование одной из старейших чародейских организаций, нельзя упускать из виду ни одной мелочи. Каждая пешка способна решить исход игры, особенно если отличается рвением и сама не понимает, на чьей стороне доски стоит. Вот и две юные чародейки, получившие странное направление на прохождение летней практики, не предполагали, что одним своим желанием сэкономить на транспорте смогут сорвать операцию по поимке реликтовой нежити, препятствовать похищению младшего сына Главы Совета, подорвать боевой дух целого штаба и отправить под откос план, вынашиваемый несколькими поколениями.


Рекомендуем почитать
Игра Дракона или Конан в Вестеросе

Это кроссовер по мотивам двух фэнтэзи-вселенных: мира Льда и Огня (смесь оригинального Мартина и сюжета сериала «Игра Престолов») и говардовской Хайбории. Слияние миров происходит в момент сериальной высадки Дэйнерис на Драконьем Камне. В Хайбории в этот момент происходят события «Часа Дракона»: Аквилония оккупирована соседней Немедией, в союзе с воскресшим чернокнижником Ксальтотуном, Конан выехал из оставшейся ему верной провинции Пуантен на юг, в разоренное гражданской войной королевство Зингару, чтобы перехватить купца везущего магический талисман «Сердце Аримана».


Драконьи тропы

Что ни день у начинающей магички, то что-нибудь неожиданное. А что-нибудь неожиданное, как известно, редко оказывается чем-то приятным. А если накануне большого праздника сниться страшный сон, то это почти наверное значит, что придется кого-то спасать. Главное, чтобы потом нашелся кто-то, кто будет спасать ее…


Симаргл и Купальница

«Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой…».


Отражение. Опасность близко

Алекс и Кэллум просто хотят быть вместе, просто хотят любить друг друга, но это невозможно. Они по-прежнему не могут общаться без волшебного амулета, и с каждым днем девушке кажется, что эта пытка наконец разрушит их отношения. Как можно любить кого-то, если даже обнять его нет возможности? Кэллум бессилен помочь ей, он призрак, пришедший из другого мира. Мира, который сделает все, чтобы вернуть его назад и наказать. Теперь на кону не только их любовь, но и жизнь.


Духов день

Для дедушки Фэнга и его внучки призраки и демоны — дела обычные, прямо скажем. Гораздо сложнее избежать внимания убийц и мафии. Все имена и названия выдуманы, все совпадения случайны. Из предупреждений — нехронологическое повествование и насилие. Произведение довольно мрачное, жесткое и, вероятно, неприятное, впечатлительным людям лучше его не читать.


Гарри Грейнджер, узник экрана

Парень, студент, попадает в фильм "Гарри Поттер и узник Азкабана". Книги о Гарри Поттере уже подзабыты, а выдать себя как не-волшебника нельзя — случится что-то очень нехорошее. И нашему герою приходится занимать место под солнцем волшебного мира…