Фермер - [4]
Но от обобщений неизбежно скатываешься к себе. Сначала пришло на ум, что мой лучший костюм, в котором я еще год назад был первым парнем на презентациях и концертах в родном городке, выглядит невзрачно. Затем пришла обида на столицу за провинцию. Тем не менее настроение было замечательным и не покидала уверенность, что день будет успешным.
.Внешне «Incub» выглядел менее претенциозно, чем даваемые им рекламные блоки, - было очевидно, что руководители фирмы предпочитали не раздражать внешним лоском паразитирующий класс вездесущих госпроверяющих, которые, конечно же, трясли их не меньше, чем иные подобные конторы.
У входа, на твердой, обшитой красной винилискожей скамейке позевывал ленивый охранник, чем-то напоминавший сытого бульдога. Он демонстративно отстранился от тревожного звонка размером с пиалу, не желая, видимо, получать в закрученное, как рыжик, ухо акустическую пилюлю.
В офисе меня встретила девушка, у которой передние зубы не умещались во рту, поэтому она предпочитала не улыбаться и вообще старалась широко его не открывать. Чем-то она напоминала двоюродную сестру рекламного «дружища бобра», в отличие от того - бесстрастную и деловую. Зато безошибочно определила, что я не за турпутевкой, а по трудоустройству, спросила фамилию и попросила обождать в небольшом уютном вестибюле.
Я утонул в мягком кресле и взял со столика женский журнал «Люся». Волнения не было. Я сожалел, что раньше ограничивал круг поиска работы своим городом, максимум - областью.
.- Итак, Турчин Дмитрий Викторович, - посматривая то на экран монитора, то на меня, проговорил лощеный, как попугайчик, служащий, в ведение которого попало мое резюме. - Семьдесят второго года рождения, образование высшее, профессиональный врач, знаком с сельскохозяйственными и строительными работами, физически крепок, владеет английским свободно, немецким - на бытовом уровне, польским. Ну, это не надо.
Служащий был похож на ребенка, которого заставили играть роль взрослого. Возможно, потому, что он был серьезнее, чем того требовали его обязанности. Я представил, как он встречается со сверстниками: «Ну что, чуваки? Пивка для рывка? Па-ба-бам, па-ра-па-ба-бам! Кто круче меня? Нет таких? Тогда я банкую!»
- Все правильно, Дмитрий Викторович?
Я кивнул.
- Расскажите вкратце о себе. На английском языке, разумеется.
В три минуты я довольно бойко изложил свою биографию, тему для начинающих.
- А теперь на немецком.
Очевидно, клерка удовлетворил мой ответ и на немецком, хотя я успел заметить, что знание языков у него слабее, чем у меня. И вообще, когда вы чувствуете манеру, способ произношения, приемы построения предложений и знаете пару сотен слов, нетрудно произвести впечатление на тех, кто оценивает вас поверхностно.
- Заполните анкету, а затем я дам вам сведения о тех работодателях, которых вы можете заинтересовать.
Анкета состояла из пятидесяти вопросов, зачастую смыслово перекликающихся, начиная от стандартного «Что заставило вас обратиться в нашу организацию?» и заканчивая провокационным «Довольны ли вы работой агентства «Incub»?» Наряду с обычным сбором статистики анкета, видимо, выполняла функции психологического, может быть, сотворенного по мотивам «комитетского», теста. На последний вопрос я ответил осторожным авансом: «Пока - да».
После компьютерной обработки анкеты служащий вручил мне три листка:
- Это ваши возможные работодатели. Ознакомьтесь и определитесь, с кем из них будем продолжать переговоры. Учтите, что у каждого из работодателей конкурс кандидатур. Сколько вам понадобится времени?
- Минут десять.
Клерк удивленно двинул бровью.
- Обычно просят пару дней. Посоветоваться с родственниками.
- Нет, я всё решу сам.
- Как знаете. Чтобы потом претензий не было. А пока уплатите за проделанную нами работу. Мы берем с наемных только за оформительские услуги, а рассчитываются с нами работодатели. В случае положительного решения.
Плата «за оформительские услуги» показалась завышенной, но терпимой.
РАБОТОДАТЕЛИ
Я снова вышел в вестибюль. Все три листка были написаны на английском и представляли собой объявления работодателей.
«Строительная фирма «Риего» в городе Кньиса (Испания) приглашает специалистов на работы по облицовке фасадов».
«Фермеру, проживающему в Океании, требуется психологически устойчивый помощник на сезонные работы. Знание немецкого или английского языка. Вильгельм Шонер».
«Землевладелец В. Скалигер нуждается в исполнительных и заботливых руках по уходу за виноградниками. Чезена, Италия».
Испанская «Риего» отпадала: еще со стройотряда, в который мне удалось-таки попасть перед развалом СССР, я неплохо работал топором и мастерком, однако до плитки там дело не доходило. Можно, конечно, устроиться на подсобку, но тогда вряд ли удастся прилично заработать.
Немец Шонер с его Океанией - романтично, как реклама «Баунти», но чрезвычайно далеко: оттуда не сбежишь, если вдруг что-то не устроит. Билет, наверное, в штуку баксов выльется. Да и какая там скотина? Скорее всего, какие-нибудь местные свиньи или козы. Отсюда, видимо, и требования психологической устойчивости. Или живет один на островке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.