Ферма - [5]
Почему-то его доводы показались мне неубедительными.
— Ладно, я позвоню тебе, когда она прилетит, и тогда мы выработаем план.
После окончания нашего разговора в голове у меня воцарился полнейший сумбур. Если с матерью действительно случился приступ транзиторного психоза, то почему врачи выписали ее? Если же у них не было юридических, законных оснований удерживать ее, они должны были поставить об этом в известность моего отца, но они отказались, сочтя его враждебной силой, и помогли ей сбежать, причем не из больницы, а от него. Значит, с точки зрения людей посторонних, она выглядит и ведет себя вполне благоразумно. В кассе авиакомпании ей продали билет, служба безопасности пропустила ее на борт — словом, ее никто не остановил. Мне вдруг очень захотелось узнать, что же именно она писала на стенах, и я вспомнил снимок, который прислала мне мать, на котором отец беседовал о чем-то с незнакомцем.
Даниэль!
У меня зародилось ужасное подозрение, что это был крик о помощи.
Цифры на табло сменились, самолет матери приземлился. Автоматические двери распахнулись, и я поспешил к ограждению, вглядываясь в багажные этикетки. Вскоре потянулись пассажиры, прибывшие рейсом из Гетеборга. Первыми показались топ-менеджеры, высматривающие ламинированные пластиковые таблички со своими именами, за ними шли влюбленные парочки и наконец дружно топали семейства, обремененные грудами багажа на тележках. Но матери нигде не было видно, хотя она всегда была отличным ходоком, и я знал, что она не станет сдавать вещи в багажное отделение. Мимо меня прошел пожилой мужчина, наверняка один из последних пассажиров, прилетевших из Гетеборга. Я уже начал всерьез задумываться о том, чтобы позвонить отцу и сообщить, что мы где-то просчитались, как вдруг гигантские двери зашипели и открылись, пропуская мою мать.
Она упорно смотрела себе под ноги, словно боясь потерять след, оставленный хлебными крошками[1]. На плече у нее висела потертая кожаная сумочка, набитая до отказа и оттягивающая ремень. Я никогда не видел ее раньше: она была не из тех вещей, которые покупала себе моя мать. Одежда ее, как и сумочка, тоже несла на себе отпечаток нужды и небрежения. Туфли были сбиты и поцарапаны. Брюки выглядели мятыми, словно она в них спала. На блузке не хватало пуговицы. Сколько я себя помнил, мама всегда одевалась слишком нарядно — собираясь и в ресторан, и в театр, и на работу, даже когда в том не было особой необходимости. Им с отцом принадлежал садоводческий магазин в северном Лондоне, стоящий на Т-образном участке между двух роскошных оштукатуренных белых особняков, который они купили в 70-х годах, когда земля стоила дешево. И если отец носил рваные джинсы, стоптанные башмаки, мешковатые свитера и курил самокрутки, то мама предпочитала накрахмаленные белые блузки, шерстяные брюки зимой и хлопчатобумажные — летом. Покупатели неизменно удивлялись тому, как безукоризненно она выглядит, поскольку работала она ничуть не меньше отца. В ответ мама лишь смеялась, если ее спрашивали об этом, и пожимала плечами, словно говоря: «Понятия не имею!» Но все было продумано до мелочей. В задней комнате у нее всегда висела смена чистой одежды. Она говорила мне, что опрятный внешний вид полезен для бизнеса.
Я не стал окликать мать сразу; мне было любопытно, заметит ли она меня. Она сильно похудела с тех пор, как мы расстались в апреле, причем это была нездоровая худоба. Брюки были ей велики и бесформенно болтались, как на вешалке. Казалось, она лишилась всех природных изгибов и выпуклостей, напоминая неумелый и поспешный карандашный набросок, а не живого человека. Ее короткие светлые и прямые волосы были зачесаны назад и блестели, но не от геля, а от воды. Должно быть, после самолета она зашла в туалет, чтобы немного привести себя в порядок. Обычно мать выглядела моложе своих лет, но за последние несколько месяцев лицо ее сильно постарело. Как и одежда, кожа ее несла на себе печать нужды и страданий. На щеках у нее появились темные пятна. Морщинки в уголках глаз стали куда более заметными. А вот сами глаза, светло-голубые от природы, показались мне ярче обычного. Шагнув навстречу матери из-за ограждения, я, повинуясь какому-то шестому чувству, не стал дотрагиваться до нее, боясь, что она испугается и закричит.
— Мам.
Она испуганно вскинула голову, но увидев, что это всего лишь я, ее сын, торжествующе улыбнулась:
— Даниэль.
Мама произнесла мое имя быстрой скороговоркой, как бывало всегда, когда она гордилась мной, испытывая чувство негромкого и абсолютного счастья. Мы обнялись, и она прижалась щекой к моей груди. Отстранившись, она взяла меня за руки, и я украдкой погладил большими пальцами ее ладони. Они были шершавыми и грубыми, с неровно обрезанными и неухоженными ногтями. Она прошептала:
— Все кончилось. Теперь я безопасности.
Я понял, что с головой у нее все в порядке, когда она моментально заметила мой багаж.
— А это еще для чего?
— Вчера вечером мне позвонил папа и сказал, что ты попала в больницу…
Она тут же оборвала меня:
— Не называй это больницей. То был сумасшедший дом. Он привез меня в психушку. Он сказал, что там мне самое место — рядом с людьми, которые воют, как дикие звери. А после этого он позвонил тебе и повторил то же самое. Что твоя мать сошла с ума. Разве не так?
1933 год, разгар голодомора. Братья Павел и Андрей ловят кота, чтобы хоть чем-то набить пустые желудки. Старший из них домой не вернется, а младший… лучше бы он умер! Ведь спустя годы 44 ребенка, нарушив простое правило никогда не разговаривать с незнакомцами, станут жертвами его жестокости!
После смерти Сталина бывший офицер КГБ Лев Демидов стремится начать новую жизнь. Но Фраерша, жена заключенного в один из лагерей ГУЛАГа священника, не хочет прощать своего мучителя. Она похищает приемную дочь Льва и угрожает убить ребенка, если Демидов не освободит ее мужа. Чтобы спасти девочку, Лев отправится в Сибирь, а затем в Будапешт, охваченный восстанием против социалистического режима, и пройдет через все ужасы, которые когда-то довелось испытать его жертве.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Смысл ее жизни составляли куклы. Увлечение ими пошло от старинной немецкой куклы Гретхен, привезенной дедушкой из Германии после войны. Но однажды ей встретился красивый мужчина с необыкновенными ярко-синими глазами, и к ней, казалось, пришла настоящая любовь. Кто же знал, что эта встреча тщательно срежиссирована, а все действующие лица — лишь фигурки на шахматной доске, где властвуют семейные проклятия и человеческая подлость.
Автор реализует два киносценария для мирового кинопроката. Жанры: чёрная комедия и триллер. Здесь логлайны и синопсисы – оба проекта разработаны по нашумевшим романам автора. Мировых аналогов идеи и сюжеты не имеют.
Эта книга создавалась не для коммерческого пользования, а как подарочный экземпляр всем любителям литературы. Пиар-акция для привлечения внимания к своему творчеству! Никаких специальных жанров среди моих коротких рассказов (малой прозы) вы не найдете. Здесь присутствуют фантастические рассказы, юмористические рассказы, любовные рассказы и так далее. Итак, приятного чтения!
Всемирно признанный мастер острого сюжета Питер Джеймс писал этот роман почти 30 лет. Потому что это не просто триллер. Это попытка ответа на один из самых важных вопросов в жизни человека. Как изменит нашу жизнь пришествие реального Бога? Ведь быть верующим – это одно, а АБСОЛЮТНО точно знать, что Бог есть, – совсем другое… А ведь журналист Росс Хантер чуть было не пропустил телефонный звонок, который изменил его жизнь – и, возможно, судьбу всего мира – навсегда… «Меня зовут доктор Гарри Ф.
«Мне было шестнадцать, когда моя бабушка умерла в первый раз…» Сара Парсонс никогда не видела Дом Эмбер, большое поместье в штате Мэриленд, которое принадлежало её семье на протяжении трех столетий. Никогда не бродила по его лабиринту в виде живой изгороди, не находила там тайные комнаты; она никогда не замечала тени, преследовавшие его, не находила потерянные бриллианты в его стенах. Но всё это скоро изменится. После того как не стало её бабушки, Сара со своим другом Джексоном решают поискать бриллианты — и дом оживает.