Фердинанд Врангель. След на земле - [116]

Последнее предложение было сделано таким тоном, что всякий визитер, считающий себя человеком неглупым, должен был сразу его отклонить, что Врангель в вежливой форме и сделал. Тем более что на обычное в таких случаях приглашение отобедать на борту «Ситхи»

Никола Гутьеррос ответил, что с удовольствием посетил бы русский корабль, но из-за плохого самочувствия вынужден отказаться.

Тем лучше для нас, подумал Врангель. Терпеть общество этого человека с весьма плохими манерами ему было бы тяжко.

Единственное, в чем временный губернатор согласился пойти навстречу, было обещание удовлетворить просьбу гостя отправить одного пассажира с русского корабля в форт Росс, куда не удалось зайти из-за плохой погоды. Но в обмен за услугу подполковник тут же попросил подкинуть до Сан-Блаза местного чиновника и местного злодея, отсидевшего в Монтерее несколько лет в тюрьме и долженствующего по приговору суда проследовать на постоянное поселение в Техас.

— Он кто, бандит? — счел нужным уточнить Врангель.

— Хуже — убийца. Прикончил из ревности собственную жену. Но вы ни о чем не беспокойтесь. При нем будет охранник.

Это уже трое пассажиров в обмен за одного, прикинул Врангель.

На том сугубо официальная беседа завершилась.

По пути к пристани Врангель завернул с помощью знавшего город извозчика к особняку купца-шотландца, с которым довелось некогда познакомиться в то лето, когда навещал Росс. Сей купец, Дэвид Спенс, лет тридцати семи, женился на дочери мексиканского чиновника и сам пять лет назад принял, в интересах, разумеется, собственного дела, мексиканское гражданство. При знакомстве в районе Сан-Франциско Спенс сообщил кое-какие любопытные сведения о переменах в Калифорнии при мексиканском правлении и был так любезен, что на всякий случай даже оставил свой адрес в Монтерее.

Вот и его дом, окруженный ухоженным садиком. Хозяин, к счастью, оказался дома.

— О, — приветствовал он посетителя, — барон Врангель! Какая неожиданная и от того вдвойне приятная встреча!

Шотландец пригласил на чашечку кофе, познакомил с очаровательной женой, мексиканской креолкой Долорес, с сочувствием выслушал рассказ Врангеля о неудаче, постигшей его в связи с безвременной кончиной генерала Фигероа. На осторожное сетование гостя, что не встретил понимания своих нужд со стороны подполковника Гутьерроса, Спенс весело ухмыльнулся и ответил:

— Вы новичок в наших краях и потому совершили одну вполне простительную ошибку. Как только высадитесь в Сан-Блазе и начнете путешествие к Мехико, вы усвоите важную заповедь: любое препятствие может быть устранено, когда имеешь дело с мексиканцами, если войти в положение республиканского чиновника более или менее высокого ранга. В зависимости от его положения и содержания вашей просьбы не мешает предложить ему некоторую сумму на благотворительные нужды, скажем на ремонт местной церкви. Каждому истинному патриоту Мексики приятно, когда собеседник не равнодушен к вопросам реставрации старины и созданию благоприятных условий для отправления верующими религиозных обрядов. Подобную чуткость здесь весьма ценят!

— Понимаю, на что вы намекаете, но давать взятки не привык, — суховато ответил Врангель.

— Да я же говорил о благотворительности! — будто обиженный непониманием, укоризненно вздохнул шотландец.

Как бы между делом Врангель упомянул, что у него остались приятные воспоминания при первом посещении Монтерея в юные годы, о поездке в католическую миссию Сан-Карлос, и хотелось бы, если уж вновь занесла сюда судьба, съездить туда вновь вместе с женой. Может ли он рассчитывать на содействие в организации этой поездки?

— Для вас все можно! — одобрил купец. — И мы с Долорес, если не возражаете, с удовольствием составим вам компанию. Экипаж и верховых лошадей я беру на себя.

Договорились встретиться на следующий день в районе порта.

Для дам Дэвид Спенс подготовил кабриолет. Вместе с баронессой, ее горничной и малышом Вилли в экипаж села и супруга шотландца. Врангель, Спенс и два офицера с «Ситхи» следовали верхом на лошадях.

Дорога к миссии тянулась живописными долинами с дубовыми рощами и тучными лугами. Лица освежал дувший с моря ветерок.

Через час пути открылся уже знакомый Врангелю шпиль готической колокольни. У ворот миссии спешились, и дамы вышли из экипажа. Шотландец, взявший на себя роль провожатого, пошел отыскивать кого-либо из нынешних хозяев и вернулся с хмурого вида чернобородым мексиканцем, бросившим на гостей подозрительный взгляд, словно они прибыли сюда с тайными и не вполне благовидными целями. Как он был непохож на приветливого испанца падре Хуана, родом из Кастилии, когда-то радушно встречавшего заехавших в католический приют офицеров с «Камчатки». И если бы только это! Прежде любовно ухоженная усадьба миссионеров ныне повсюду являла следы запустения. Стены просторной конюшни обвалились. Рухнули в нескольких местах и стены высокого забора, ограждавшего фруктовый сад от губительного воздействия холодных ветров. Да и сам сад захирел. Среди отягощенных плодами оливковых и грушевых деревьев сиротливо торчали голые ветви засохших яблонь. Оставленные без присмотра быки и коровы свободно проходили через провалы в каменной стене, щипали траву и почесывали бока о стволы, норовя как бы играючи повалить те из них, что непрочно держались в почве.