Фердинанд, или Новый Радищев - [4]
В наше время страшные крики прекратились (или, может быть, их уже некому слышать в глухих, пустынных местах?), и с летних безмятежных небес иной раз раздается только хлопок двигателя самолета, проходящего звуковой барьер… Но это явно не «У-2».
Глава 2. Щирск
Родовое гнездо древних новгородских бояр Щирских. Здесь они жили до начала погрома 1570 года, учиненного Иваном Грозным Великому Новгороду. После сурового Иванова «перебора людишек» Щирские, как и множество других родов — Шимских, Шелонских и пр., сгинули в дальней казанской ссылке. В дальнейшем здесь испоместили московского служилого человека, стольника князя Евтифея Долдомского, переведенного сюда по воле государя из Вологды. Среди многочисленных потомков Евтифея встречалось немало нормальных людей, но попадались и настоящие монстры, особенно в XVIII веке, в эпоху расцвета крепостного права. Множество страшных тайн сокрыто в щирской земле, а следы леденящих кровь преступлений канули в глубокие омуты местной речки Белки. Теперь, когда она заросла осокой и обмелела, здесь иногда находят ржавые «ножные железа», особого рода ошейники с длинными шипами, не позволявшие человеку ни лечь, ни прислониться к стене, а также диковинные железные шины для прижигания спины подвешенного на дыбу человека. На редкость дурную славу снискал в середине XVIII века отставной штаб-лекарь Ганнибал Ардалионович Долдомский. Его с позором отправили в отставку в 1754 году. Как сказано в именном указе Елизаветы Петровны, отставка последовала «за рыгание винным духом в присутствии особы Ея величества», а также за странные, извращенные издевательства над ягнятами. Поселившись в деревне, он выродился в истинного зверя, жестоко мучил своих дворовых, пытал их, нещадно бил палкой и езжалой плетью, перемежая избиение «волосяным тасканием» по всей усадьбе. Зимой доктор Ганнибал устраивал раздетым догола холопам «закалку» на морозе. Одному крестьянскому мальчику, как показало наряженное из Пскова следствие, он «переломал руки и ноги и, припав, искусал зубами его голову и явил ушное ядение». Похоже, что Долдомский был киндер-каннибалом. Известны десятки историй исчезновения крестьянских детей вблизи имения изувера. Чтобы привлечь детишек, доктор Ганнибал начал выращивать в своем имении сладкую заморскую клубнику, на которую он и подлавливал несчастных, а затем их же кровью поливал грядки. Да и теперь эти места славны именно сочной, будто впитавшей невинную кровь младенцев, клубникой. Вдоль дороги в белых эмалированных ведрах ее продают местные садоводы. Псковским властям, обеспокоенным страшными слухами, шедшими из Щирска, даже пришлось взять имение Долдомского в опеку, а самому помещику было рекомендовано — от имени гуманной государыни — выехать для лечения нервической болезни на воды в Баден-Баден. Позже, уже после смерти Ганнибала в 1805 году, принесшей местным жителям избавление от вечного страха за подрастающее юношество, помещичий дом сгорел. На его пепелище обнаружили большое количество черепов, в том числе и детских. Там же был найден какой-то необыкновенного вида «котел медной, небольшой, горелой» для собирания человеческой крови, что вызвало множество толков в обществе…
Глава 3. Хредино
Место знаменито в первую очередь не слишком давно, на нашей памяти, рухнувшей могучей каменной оградой местной церкви. Справедливости ради признаем, что она уже несколько лет стояла нетвердо, как здесь говорят, «горазд накренивши», и была по древнему русскому обычаю подперта парой бревен. Проезжие зубоскалы-дачники из Петербурга заключали пари — достоит ли дореволюционная ограда до миллениума или все ж таки не достоит. Шутки шутками, но дело, увы, обернулось трагедией. Речь пойдет о так называемом «явлении Черной Собаки из Хредино», прогремевшем на всю Россию и попавшем на телетайпы всех ведущих мировых агентств. По многочисленным свидетельствам очевидцев, дело происходило так: в вечерних сумерках на деревенской улице Хредино появился огромный, чуть ли не с лошадь, пес с горящими фиолетовыми, как газовая конфорка, глазами и сверкающей при свете луны шерстью. Бежала эта собака молча, изо рта у нее вырывались клубы зловонного пара, с морды капала пена. Она ворвалась в церковь и в присутствии немногочисленных прихожан загрызла двух старух-монахинь. Впоследствии выяснилось, что у старух имелись при себе греческие паспорта и были они уроженками солнечного острова Лесбос. При этом страшилище не просто загрызло почтенных лесбиянок, а начисто, как бритвой, мгновенно отхватило у них головы, которые со стуком покатились по церкви. Их потом едва отыскали в самых темных углах храма.
