Фенрир. Рожденный волком - [141]

Хугину было так горько. Он убивал ради своей сестры, покинул свой дом в монастыре, увел ее в горы и жил, словно дикий зверь, дрожал от холода зимой, мок под дождями, держал ее за руку в темноте, когда к ней только начали приходить первые видения, шел следом, когда магия начала завладевать ею, слышал странные голоса на чужих языках, которые постепенно сделались ему привычнее и понятнее родного. С ним говорили боги северных народов, и через ритуалы, страдания и темноту он начал их понимать. Но сам он по-прежнему хотел жить.

– Давай вернемся, – говорил он сестре, – уйдем от этой ужасной старухи и ее обрядов. Пойдем к какому-нибудь господину или крестьянину, наймемся на работу, скажем, что остались бездомными из-за войны. Давай бросим ее. Давай забудем обо всей этой волшбе.

Но сестра сидела, пиная ногой камешки, и глядела с горы на окрестные долины. А потом она глотала грибы и возвращалась в темноту, и из-за этой вечной связи он был вынужден идти за ней, разделять ее страдания, впускать в сознание магию, чтобы защищать сестру.

И он увидел, забившись в тесное пространство пещеры, замурованный камнями, которые приносила и укладывала старая ведьма, однажды он увидел. Бог пришел к нему, улегся рядом, белея во тьме, одноглазый бог крикливых рун; выражение его лица было стерто безумием, на шее затянута диковинная удавка. Луи – тогда его все еще звали Луи – коснулся его кожи, и она оказалась холодной. И хотя бог был мертв, его разум походил на паутину, в которой, как чувствовал Луи, можно запутаться навеки. Он бежал от мертвого бога по тоннелю, вжимался в стены, но, когда открыл глаза, камней, закрывавших вход в пещеру, уже не было, и рядом с ним на камнях лежала только сестра.

Выйдя из пещеры, он разрыдался, но сестра подошла к нему и сказала, что путь магии нелегок.

– Что там было, в темноте? – спросил он, но сестра не отвечала, она просто держала его за руку. А потом вернулась в темноту, и, хотя он любил ее, он не смог последовать за ней.

К нему подошла старая ведьма, присела рядом.

– Он придет сюда, – она постучала по земле ногой, – чтобы умереть от зубов Волка. Тот бог, которого ты видел в темноте, воплотится на земле, чтобы сражаться и погибнуть в бою со своим вечным врагом. Когда он погибнет, ты умрешь, твоя сестра умрет. Много народу умрет.

Он пытался спросить, почему он должен погибнуть, но в голове от усталости царил сумбур. Внутри него зрело что-то, похожее на горе.

Старуха только посмотрела ему в глаза.

– Как я могу этому помешать? – спросил он.

– Служить ему.

– Не понимаю.

– В центре мироздания сидят женщины – Норны, они ткут судьбы под мировым древом Иггдрасилем. Все девять миров держат они в своих руках, и людей, и богов. Этот бог обречен встретить смерть в сумерки богов. Так требуют Норны. Поэтому бог предлагает им множество смертей во множество эпох, репетирует конец, который порадовал бы ткачих судеб и предвосхитил его окончательное уничтожение. И ты попал в этот зловещий круговорот, стал частью ритуала, который повелитель богов предлагает судьбе. И твоя сестра тоже. Ты обречен на гибель.

– Откуда ты знаешь?

Она провела рукой по своему обожженному лицу и налитому кровью глазу.

– Я пожертвовала этим и провела несколько жизней в немоте, чтобы увидеть. Я тоже вовлечена в замыслы богов.

– И как я могу этому помешать?

– Защищай сестру. Пока она жива, богу будет труднее сойти на землю.

– Почему?

– Некоторые вещи, Хугин, надо просто принимать.

Имя вызвало у него в душе отклик, оно обращалось к его сущности. Он отвернулся от старой карги и отправился охотиться в горы. То существо в каменном коридоре пробудило в нем что-то. Зрение стало острее, рука тверже, ноги проворнее. Когда он брал лук и пускал стрелу, он не мог промахнуться – заяц, овца, даже волк падали от его стрел. Он был силен, и когда к нему стали приходить люди, они быстро научились приносить дары и просить об исцелении, вместо того чтобы размахивать топорами и мечами.

Он часто сидел на рассвете, наблюдая, как тьма стекает в долины и кусты утесника вспыхивают золотом под солнцем, и он часто наблюдал вечерами, как приливные волны теней от реки снова затопляют холмы.

Зимой они разводили в пещере костер, укрываясь от горных ветров, жались друг к другу под шкурами и одеялами.

Старая ведьма пела песню на своем родном языке о двух братьях, которых боги обрекли на то, чтобы убить друг друга, и он все понимал. Бог северян пробудил в нем северный язык, связал с тем, кем он был в прежней жизни, когда этот язык был его родным. Братья вынуждены плясать под дудку богов, а боги играют мелодию, которая предвещает их гибель. Судьба братьев заключалась в том, чтобы умереть, как умрут боги в свой последний день, от зубов Волка. Мать спрятала братьев – одного у волков в восточных лесах, другого у крестьян в Долине Песен – в надежде разлучить их. Но одна женщина, в которой жила древняя руна, ненавистная богам, обещала снова свести братьев вместе, и тогда мать отправила одного из сыновей убить эту женщину. Он справился, и, хотя этот поступок опечалил мальчика, его земли и его семья стали процветать.