Феноменальный Икс - [32]

Я тянусь и касаюсь его руки. Он немного вздрагивает, не меняя сурового выражения лица, но я не отступаю. Я хочу, чтобы он знал, у всех есть секреты, которые мы хотели бы скрыть от мира.

– У всех нас есть вещи, которые преследуют нас — вещи, которые мы хотели бы забыть. Но мы не должны позволять им мешать нашему счастью.

Ксавьер проводит рукой по своей колючему подбородку.

– Не всем предназначено иметь счастье, Анна. Некоторые из нас определены для темноты.

– Я не верю в это.

Он наклоняет голову, что бы быть на уровне моих глаз.

– Это потому, что у тебя хорошее сердце. Ты веришь, что все люди такие же. Я понял это с момента, когда ты отказалась от секса в самолёте. Девушка, как ты ... ты не предназначена для такого парня, как я.

Его тон призван напугать меня, но он делает прямо противоположное. Меня тянет к нему. Я ещё сильнее хочу ему доказать, что он не прав.

Нетти ставит еду на стол перед нами, отвлекая моё внимание от Ксавьера и его низкой самооценки, на этот раз. Как только сладкий запах блинов окружает меня, мой рот наполняется слюнками. Ксавьер не тратит времени, ожидая пока его еда хоть чуть-чуть остынет, я же напротив – смазываю маслом свои блины.

– Как долго ты пробудешь с нами, Ксавьер? – Нетти спрашивает, когда остаётся рядом.

– До конца недели, а затем я должен лететь в Атланту на «Вторник Напряжённости». Если всё пойдет хорошо, я буду участвовать в титульном матче в ближайшее время.

– Ты уверенно поднимаешься наверх. Ты слышал это, Карл? Наш мальчик собирается быть чемпионом. – Она обращается через плечо.

– У меня никогда не было сомнения, кем он будет. Особенно после того, как он избил половину района здесь. – Карл хихикает, и опирается на прилавок. Потом смотрит в потолок с ностальгическим огоньком в глазах. – Ты рассказал своей маленькой подруге, как в первый раз встретился с нами?

Ксавьер проглатывает кусок.

– Мы просто друзья. И нет, я не сказал ей. Ей не нужно знать об этом.

– Да перестань, Икс. Будет забавно. Ты уже не ребёнок-панк, который пришёл сюда в первый раз. Расскажи ей. Рассмеши её, – говорит Карл, препираясь с ним.

Моё вредное любопытство зарождается с новой силой, и я присоединяюсь к Карлу, отчаянно ища любой предлог, что бы узнать о прошлом Ксавьера. Это может помочь мне.

– Пожалуйста.

Он качает головой.

– Я был глуп. Не стоит и вспоминать.

– Почему ты не расскажешь? Парень…

Нетти перебивает его.

– Тише, Карл. Если Ксавьер не хочет рассказывать этой девушке о своём прошлом, то пусть так и будет. Я уверена, что у него есть свои причины. Даже при том, что он должен гордиться всем, через что он прошёл.

– Ну, если он хочет сохранить кто он в тайне от неё, он не должен приводить её постоянно. Девушка всё равно узнает, рано или поздно.

Ксавьер трёт лицо.

– Хорошо. Отлично. – Он поднимает глаза на меня. – Когда мне было семнадцать, я ограбил это место. Я был голоден, нужны были деньги, и это казалось хорошей идеей, так как кафе работало допоздна. Я просто не ожидал встретить там старика, который разжалобит меня. После того, как Карл залез мне в душу, всё было кончено.

Я вздрогнула. Это совсем не смешная история. Это грустно и трагично, просто ошеломляюще - так как я знаю, что он здесь работал. Глядя на него сейчас, я пытаюсь представить мальчика, который, должно быть, совсем отчаялся, что бы так рисковать. Это заставляет моё сердце болеть. Догадываюсь, хоть и знаю его недавно, но чувствую, что он не потерпит жалости, поэтому я прикладываю все усилия, чтобы сохранить своё лицо и прямо спрашиваю:

– Ты сказал, что здесь работал?

– Да.

Мои глаза порхают к Нетти, а затем обратно к Ксавьеру.

– Ты ограбил собственных работодателей?

– Сладкая, он ещё не работал здесь, когда забрался к нам. Мы взяли его после этого, – говорит Нетти, и гладит плечо Ксавьера.

Брови ползут вверх на моём лбу.

– Я в замешательстве. Почему вы дали ему работу, если он пытался обворовать вас?

Нетти успокаивает меня.

– Мальчик был голоден. Мы все делаем безумные вещи, когда не остаётся другого выбора. Мы полагали, что законники не пощадят мальчика, и его бросят в тюрьму. Поэтому вместо того, чтобы позвонить в полицию, мы предложили ему работу.

Мои глаза переходят к Ксавьеру, и он хмурится, как будто просчитывая мою реакцию. Это объясняет грубость. Он был уличным ребёнком. Он должен был вырасти жёстким. Я не знаю, что он пережил вместе со своей семьёй, но видимо это было достаточно ужасно, если он по-прежнему не хочет обсуждать их сейчас. Очевидно, что они отвратительно обращались с ним, но мне интересно, неужели это было так плохо..

Расправив плечи, я подарила Ксавьеру лёгкую улыбку, пытаясь успокоить его, показать, что это не испортило моё мнение о его характере.

– Похоже, вы правы, Нетти. Вы поступили очень хорошо. Ксавьер на самом деле не такой человек.

Вспышка облегчения нахлынула на его замершее лицо, потом Нетти начинает:

– Я согласна. Он так изменился. Самая трудная часть была...

Ксавье перебивает её.

– Уже поздно, мы должны идти. Сколько я вам должен?

– Ты ел у себя дома, – она отвечает, и забирает пустую тарелку. Ксавьер закатывает глаза и молча достаёт из бумажника несколько сотен; снова оставляя их на столе.