Феномен хищника - [43]

Звякнула пряжка. Мелькнула глупая мысль: «А если я девственница?» Спасибо, Джес не засмеялась, услышав такое. Кружится голова, какие странные ощущения. Смогу ли я когда-нибудь найти слова, чтобы рассказать… Но зачем слова, эти жалкие, ничтожные звуки?!

Полностью открывшись, я передала подруге все свои чувства. Мгновенный всплеск ответного удивления – и счастливые эмоции Джессики зазвучали в моём сознании, хлынули радостным встречным потоком. Столкнувшись, они сплелись, как наши нагие тела, закружились в вихре, водовороте пламени и сияющих красок. Сливались воедино и распадались искрящимися фейерверками радужного огня.

Выпивая друг друга, мы тотчас возрождались, усиленные стократ. Словно фантастическое божество, каждая из нас обладала двумя общими телами и единым сознанием…

После всего Джес задремала у меня на плече – сказалась усталость долгого перехода. Мы с Лариской разделили вахты, она тоже свернулась у ног.

Моё первое, и такое роскошное пиршество любви! Не с чем сравнивать, это нечто совершенно иное. Наверное потому, надев на спящую подругу эрзац-спальник и влезши рядом, я нисколечко не хотела спать.

Ночной лес жил полнокровной жизнью – никакого сравнения с прежними временами. Ни разу не доводилось слышать птичьего хора в таком изобильном составе! Громче всех звучал чей-то разнообразный мелодичный ритм с быстрым и резким «так-так-так», вскоре к нему присоединились другие похожие голоса. Спустя какое-то время вступили старые знакомые – соловьи, перемежая щёлкающие трели роскошными сочными переливами. Перекликались на разные голоса, перебирая колена, вступал то один, то другой.

Я подвела итоги дня. Вторая его половина вроде бы обошлась без стрельбы. И это неплохо.

Постепенно крайняя часть бревна прогорела, нужно было передвинуть его дальше в костёр. Осторожно выбравшись из-под спящей подруги, постаралась сделать это по возможности тихо. Крыса, однако, услышала – я почуяла её сонно-тревожную мысль.

Вернувшись в постель, услышала неподалёку треск и хлопанье птичьих крыльев. Из чащи вторил обладатель звучного, но несколько однообразного голоса, вторившего «пу-пу-пу-пу-пу», что-то вроде далёкого лая собаки. Весна есть весна… Часа три удалось поспать и мне – в караул заступила Лариска.

Проснулась я оттого, что рядом кто-то дрожал. Высунула руку: оружие на месте. Брачный гомон птиц за стенами столь громогласен, что непонятно – как под такие звуки можно вообще спать? Тепла от огня почти никакого, в наш чехол от МКТ[40] нахальной третьей лезла утренняя прохлада.

Первым, о чём подумала – было: «Крыса смежила очи и костёр благополучно потух».

-«Бревно тяжёлое, а ветки очень быстро сгорают», – обиженно отозвалась она.

Накрыв правой ногой бёдра Джессики, я согрела подругу своим теплом. Судя по отсутствию внятного мыслеголоса, она спала. Некоторое время я не могла решить что лучше – не будить пока девушку, или всё-таки выбраться наружу, чтобы развести нормальный костёр. Вроде, перестала дрожать?

-It's cold like shit, I'm freezing my ass off[41]…

Фраза сквозь сон разрешила сомнения. Поднявшись, затащила в тлеющие угли целое бревно, и вернулась согревать Джес.

-«В метро было куда теплее, правда?» – справилась у Лариски.

Тем временем многоголосье пернатых выделило нового солиста. Снаружи зазвучала звенящая радостная песнь с мелодичным серебряным перезвоном.

-«Сезон тепла только начинается».

Мы перебрасывались вялыми полусонными мыслями. В костре громко треснуло – разгоралось новое топливо.

-«Ночью-то как, было тихо?»

-«Да вроде… Тут вокруг полно разных существ, но агрессии я не почувствовала ни разу. Странное место».

-«Хочешь, ещё поспи?»

-«Нет, я уже чувствую солнце. Будет тёплый день».

-«Да, вчера мошки вились столбом, и соловьи всю ночь не умолкали».

Пока я плескалась в студёном ручье, Джессика с оружием наготове поглядывала по сторонам.

-«Так теперь никогда вдвоём не искупаемся?» – игриво подумала любимая.

-«В степи, может. Там видно издалека. Да и то всякие птицы хищные».

Умываясь, я впервые не ощутила собственное тело чужим. Наверное, благодаря вчерашней смелости Джес. Зато на полу обе так изгваздались, что теперь отмойся поди…

-«А в тауне человек ничего вокруг не боится. Кроме другого человека», – вспомнила она.

-«И поскольку людей там много…», – я мысленно улыбнулась.

-«Да, верно», – согласилась подруга. –«Зверь нападает когда голоден и открыто, а человек гадит из вредности, да исподтишка».

-«Вообще, наша Земля – вечная «война всех против всех». В глубокой древности, даже от моего прежнего времени, это уже была расхожая фраза. Попробовали в одной исчезнувшей стране жить по-другому, да не особо получилось».

Ополоснув ноги, я выпрыгнула из ручья на заранее вымытый кусок каменной плиты – обсушиваться.

-«В каждом человеке есть индивидуалист и коллективист, но слишком во многих всегда преобладает то или другое качество. Потому, если одной половине человечества сделать лучше, второй непременно станет хуже. Иначе никак, таковы правила кем-то придуманной игры…»

Вытираясь под пристальным взглядом Джессики, я ответила улыбкой. Оделась, завязалась и застегнулась. Забрала у подруги оружие и отошла повыше – отсюда удобнее наблюдать.